я. – Отец очень ее любил. Жаль, сыновей им Создатель не подарил, но если бы не пожар… кто знает? Они ведь еще совсем молодые были…
– Госпожа… – жалобно произнесла она и вдруг порывисто обняла меня, совсем как мама когда-то, но тут же отстранилась, испугавшись собственной дерзости. – Госпожа, они… родители ваши, должно быть, смотрят на вас и радуются: какая умница и красавица выросла, скоро даже не княжной, а княгиней станет!
– Ты думаешь, мне это нужно? Райгор меня не любит и никогда не полюбит, да и я его вряд ли. И много ли радости от такого брака?
– Ну а детки как же? – тихо спросила Мадита. Я знала: детей она любит, очень хочет своих, но…
– А детей можно и безо всякого мужа нарожать, – сказала я по наитию.
– Госпожа! Да как вы о таком…
– Злых языков боишься? Мужа хочешь? Хоть плохонького, но законного? А каково с ним будет жить и детей растить, подумала? Может, из него отец вовсе негодящий выйдет!
– Вы, госпожа, говорите, будто бабка Ларины, знаете, кухарка наша… – Мадита утерла глаза тыльной стороной кисти. – Ларина частенько повторяет: бабка тоже все твердила – если на людей все время оглядываться, то самой-то когда жить? И зачем? Шагу лишнего не ступи, слова не скажи…
– Она не с перевала ли родом была? – спросила я.
– Кто ж ее знает? Ларина ее помнит-то едва-едва. Говорит, бабка как-то взяла да ушла из дома, а с кем и куда – не сказала. Так и не нашли. Но она в своем уме была, это уж точно: и припасов взяла, и вещи свои захватила, не босой на мороз убежала!
– Значит, позвало что-то… или кто-то. А если она еще говорила, что дети от любимого мужчины должны быть, чтобы и тебе, и им на радость, а в законном ты браке или нет – наплевать, значит, точно моя землячка. Что замолчала? Было такое?
– Ларина и такое поминала, но, говорит, только по родительским пересказам знает, – ответила Мадита и села на пол у моих ног. – Как так-то, госпожа? Вам, и верно, лет всего ничего, а рассуждаете… не всякая взрослая дама на такое сподобится.
– Они просто здешние, а я родом из других краев, – улыбнулась я. – Всякого наслушалась. К слову, у нас долго живут. Как знать, вдруг и бабка та еще жива-живехонька, сидит себе у очага какого-нибудь пастуха да прядет или его внучат уму-разуму учит?
– Когда она ушла, Ларине пяти годков не было, а мамка ее только-только третий десяток разменяла, так что, может, у Ларины где-то дядьки-тетки подрастают, – улыбнулась вдруг Мадита и прижалась к моему колену. – Ох, стыдно сказать, госпожа…
– О чем?
– Мне вовсе даже другой человек по душе, не тот, что женихается. Он попроще будет, зато моих лет, немного разве постарше. И я ему нравлюсь, видно же, только вслух не говорит. И ведь на лицо не сказать, чтоб хорош, а все равно… – Она шмыгнула носом. – Все равно тянет. Веселый он и не злой, не то что наш княжич… Ой, что ж я болтаю!
– Райгор и тебя к себе звал?
– Кого он только не звал… Хорошо, обо мне быстро позабыл, получше нашлись.
– Я знаю, девушки жалуются. – Я поправила волосы и встала. – Наверно, меня