эрудицией:
– Согласно греческой мифологии, титан Эпиметей одарил всех животных на земле способностями, необходимыми для выживания. К сожалению, когда дошла очередь до людей, у Эпиметея уже не осталось даров. Поэтому его брат Прометей похитил у Зевса огонь и отдал людям. Разгневанный Зевс приковал Прометея к скале, куда каждый день прилетал орел, чтобы клевать печень титана. И так продолжалось тысячу лет. Имя Прометей символизирует предусмотрительность, а имя Эпиметей – опрометчивость.
– А «Эпиметей» сможет получить информацию, необходимую JAMSTEC?
– Масао, я уже отдал соответствующий приказ. Но, боюсь, вы будете разочарованы. Откровенно говоря, я сомневаюсь, что данные «Бентоса» окажутся репрезентативнее данных «Голиафа».
– Бенедикт Сингер, пожалуйста, срочно свяжитесь с центром управления. – Из динамиков раздался металлический голос Селесты.
– Прошу прощения. – Бенедикт достал уоки-токи и отошел в сторонку.
Терри, перегнувшись через леер, наблюдала за командой ныряльщиков, спускавших «Эпиметей» на воду.
– Папа, ты доверяешь Сингеру?
– А у тебя что, имеются сомнения?
– По-моему, он что-то скрывает. С какой стати миллиардеру и энергетическому магнату спасать Институт Танаки, не говоря уже о контракте по развертыванию станций ЮНИС?
– Я задал Бенедикту тот же самый вопрос при первой встрече. Он сказал, его покорили мощь и величие мегалодона. По словам Сингера, его увлекла идея создания флотилии судов, способных исследовать впадину, где обитает подобное существо.
– И ты ему поверил?
– «Геотек» вложил более миллиарда долларов в исследования океана…
Разговор прервал вернувшийся Бенедикт, вид у него был мрачный.
– У нас чрезвычайная ситуация. В лагуне Танаки произошел чудовищный инцидент. Мегалодон напал и убил троих подростков, пробравшихся в обзорную комнату. – (Терри заметила, что отец смертельно побледнел.) – Масао, там черт знает что творится, а вокруг рыскают журналюги! Как президент института, я предлагаю вам с Селестой немедленно вернуться в Монтерей. А Терри может побыть на борту «Голиафа», пока мы не получим информацию для JAMSTEC.
У Масао подкосились колени.
– Папа… – Терри увидела, что отец содрогается в конвульсиях.
Бенедикт собрался было подхватить Масао, но тот уже рухнул на палубу.
Через четыре часа Селеста присоединилась к Бенедикту, стоявшему на верхней палубе под звездным куполом.
– Доктор говорит, старик оклемается. Мы отправляемся в Монтерей прямо на рассвете.
– Какая прекрасная ночь! – Бенедикт обратил глаза к мерцающим звездам.
– Забавно, как иногда все удачно складывается, да?
– Мы плывем туда, куда ведет нас судьба. И все же я весьма обеспокоен отставанием от графика. JAMSTEC и американцы уже начали что-то подозревать. Если мы застрянем во впадине больше, чем на месяц, они могут начать собственное расследование. Нам тут, на «Голиафе»,