не для его жены. Она мечтала о кукольном домике, которого никогда не было в её собственности в детстве, в отличие от Марты. Айлин приходила к ней играть, ведь подруги были неразлучны с самого рождения. Но это было не то. Одно дело приходить поиграть, когда вздумается, и совсем другое дело самой иметь такой домик. Взрослая Айли воплотила мечту маленькой девочки Айлин. Поначалу Эрик был категорически против её сумасшедших идей. Даже пытался привозить из строительных супермаркетов обои, плинтуса и ламинат исключительно нейтральных оттенков, вроде бежевого и светло – коричневого. Но его капризная жена кропотливо собирала все чеки, грузила ненужные рулоны в багажник своего дорогого авто и увозила сдавать всё обратно в магазин, отделывая стены в нежно – розовый кукольный цвет. Устав ссориться, Эрик уступил, дав Айли полную свободу действий. И она превзошла сама себя в потолках с лепниной и во встроенных позади комодов малиновых светодиодах.
Эрик же предпочёл как можно меньше появляться дома, где обилие разноцветных мерцающих огней после тяжелого рабочего дня действовало на него раздражающе настолько, что порой нервное напряжение доходило до предела.
Так было во всём.
Айлин не умела и не хотела учиться уступать. Эрик её любил. Очень любил. Любил так, что надышаться не мог на свою взбалмошную красавицу. Но жить так, как жил он, становилось невыносимо. Нет, он не нашел себе замену Айли. И не исключал возможности, что замену ей он не сможет найти никогда. Но и уступать ей вечно он не сможет. Это убивает в нём мужчину. Он чувствовал, что еще немного, и он превратится в подкаблучника, чего он допустить не мог никак. Даже от большой любви к умнице – красавице своей жене.
Да, возможно, он готов был терпеть и дальше капризы любимой женщины ради мнимой семьи и призрачного пресловутого тыла. Но вчерашняя истерика разбила в пух и прах все его воздушные замки. Глядя в её заплаканное лицо, он вдруг четко осознал, что она его не любит. И никогда не любила. И вряд ли когда-то у этой динамики случатся изменения в положительную сторону. За эти годы он сделал всё, чтобы расшевелить чувства своей блистательной половины. Но нельзя расшевелить то, чего нет. Только вчера, зажимая ей рот ладонью, чтобы она, наконец, заткнулась, он вдруг очнулся от многолетнего сна. По его ладони катились её мутные слезы, смывая с него иллюзию будущего семьи, которая еще сможет быть счастливой. Не сможет. С него хватит.
Поговорив со своим другом, он решился на самый отчаянный поступок, о котором готовился пожалеть еще не раз и не два. Эрик заранее знал, что будет очень сложно. Но иного выхода нет. Сколько было разговоров с Айли, которые она предпочла пропустить мимо ушей, сколько было просьб хотя бы попытаться его услышать, но она лишь качала головой с легкой улыбкой на лице. Он запутался в своей семье и уже не мог быть уверен на все сто процентов, что она любит его. Что, вообще, любила его когда – то.
Методично швыряя вещи в сумку, он старался не думать о том, что уходит от жены. Что за его уходом последует развод. Что он еще не раз увидит Айли и снова непроизвольно