и увидел Арину. Девушка сидела подле него и гладила по щекам. От нежных касаний душа успокоилась, скованные мышцы расслабились. Он словно оказался на мягкой постели под толстым одеялом. Рядом дочурка, в углу пышет жаром печка, впереди – заслуженный отдых после долгого и опасного похода.
– Все хорошо. Не переживай, – успокаивал морок. – Спи. Завтра рано вставать. Возьмешь с собой?
Спас нахмурился и заскрипел зубами, аж эмаль посыпалась.
– Я же говорил, что!..
Внезапно накатившая ярость прояснила разум. Чудище знатно просчиталось, вынув из памяти именно эти слова. Ничто на свете так не злило старика, как просьбы дочки разрешить ей прогуляться наружу. Ну, хоть на часок. Ну, хоть на минуточку. Ну, хоть у ворот постоять…
– Нет, нет и еще раз – нет!
Бродяга выхватил кинжал и по самую гарду вонзил в венозный студень. Тугая струя сукровицы выбила клинок из раны. Тварь вскочила и, рыча на всю округу, обхватила раздутую репу, чем сделала еще хуже. Уж сколько всякого повидал добытчик, но от такого зрелища желудок скрутило в бараний рог. Башка гада превратилась в проколотый прыщ, из которого вываливались комки гноя вперемешку с сукровицей и сочно шмякались на камни. Дрожа от отвращения, Влад выбрался из-под урода, поднял нож и вскрыл нарыв от затылка до темени. После чего приподнял маску, и его обильно вырвало.
Бой длился меньше минуты, но Спас пропотел насквозь и трясся, как после марафона. Еще немного – и сердце бы не выдержало. Перевязавшись, сталкер на едва гнущихся ногах вошел в арку. Открывшееся зрелище потрясло еще сильнее, чем схватка, хотя, казалось, куда уж хуже.
Тесный двор-колодец был по колено завален изрубленными и разорванными дробью мутантами. Гниющие упыри валялись кучами в самых разных позах, сверху их усыпали отсеченные и отстреленные конечности. Воняло, как из разрытого скотомогильника.
Бродяга и представить не мог, сколько же здесь гадов. Два десятка? Три? Но самое главное – кто их всех покрошил? Кто не поддался внушению? Кто сразился с целым выводком? Да тут и роты спецназа не хватило бы!
– Уважаемый, не могли бы помочь? – вновь раздался хриплый голос.
Влад вздрогнул и огляделся. Откуда звук?
– Я здесь. На втором этаже.
Из окна, насадившись икрой на ржавый прут, вниз головой свисал человек в кожаном плаще. Плащ задрался, отчего издали страдалец напоминал спящую летучую мышь. В левой руке он сжимал топорик, в правой – спаренный обрез двустволки. С такими приблудами ходил лишь один боец во всем метро. Догадку подтверждали пронзительные льдисто-голубые глаза с безумными искорками, отчетливо поблескивающие сквозь треснутое стекло противогаза.
– Егор? – удивленно пробормотал Влад.
– Привет! – бодро ответил Ежов, словно встретил приятеля в баре. – Пожал бы руку, но, боюсь, не дотянусь.
– Сейчас… – мужчина захромал к подъезду.
– Не споткнись! – бросил вслед соратник.
– Обо что?.. Ух, ты ж, еж твою медь…
Вход,