как подумал Парсон, голосом:
– Если не ошибаюсь, это вы трое бросились за мной в воду?
– Мы, сэр. Парсон прыгнул первым, – ответил Тельсон.
Учитель встал с места и, ни слова не говоря, пожал руку каждому из мальчиков – к их величайшему удивлению.
– Теперь можете идти. Спокойной ночи, – сказал он.
– Спокойной ночи, сэр, – и мальчики вышли.
Идя вдвоем по длинному коридору, Парсон и Тельсон долго не находили слов для выражения своих ощущений. Наконец Тельсон сказал:
– Какой странный этот Паррет!
– И добрый, – прибавил Парсон.
– Да. А с катанием по реке придется-таки проститься на целую неделю… Ужасно досадно!
– Да. А потом изволь всякий раз спрашивать разрешения. Уж лучше совсем не кататься, – заметил Парсон.
– Что-то скажет нам завтра Риддель? Побранит только или расправится тростью, как делал Виндгам? – спросил Тельсон.
– Где ему! Не решится… Скорее всего, просто оштрафует проклятыми стихотворениями. Ох, уж эти мне штрафы! На этой неделе я целых четыре заработал.
– А я три… Ну, да что вперед загадывать! Авось все обойдется. Утро вечера мудренее.
На этом философском замечании друзья расстались. Парсон прошел в свою комнату, а Тельсон отправился в свое отделение через двор, где ему пришлось пустить в ход всю свою ловкость, чтобы не попасться на глаза двум классным капитанам, которые ходили по двору «нарочно», как был уверен Тельсон, чтобы проследить за ним.
В этом он, однако, ошибался: классные – Джилкс из отделения директора и Силк из отделения Вельча – вышли просто подышать воздухом и потолковать на свободе. Они вовсе и не думали о Тельсоне.
– Я его ненавижу, – заявил Джилкс.
– Кого только ты не ненавидишь! – засмеялся Силк.
– Это правда, я многих не люблю, но ни к кому не чувствую такой антипатии, как к Ридделю.
– Положим, Риддель действительно не слишком симпатичен, но не знаю, можно ли его ненавидеть – он такой смирный…
– В том-то и беда, что он смиренник! Я дорого бы дал, чтобы подметить за ним хоть какой-нибудь грешок и отплатить ему за его отвратительное важничанье… Как ты думаешь, что он сделал как-то раз, когда еще и не думал, что будет капитаном? Он прочел мне проповедь перед целым классом!
– За что?
– За то, что я бранился… Положим, довольно крепко, но вовсе не с ним, а с другим. Какое ему дело до того, как я выражаюсь?
– Но ведь и Виндгам не позволял браниться, – заметил Силк.
– Правда. Но Виндгам имел на это право.
– Что же сказал тебе Риддель?
– Да я уж не помню. Он сказал… Ну, словом, сделал мне форменный выговор, как какому-нибудь мальчишке!
– Ха-ха-ха! Это на него похоже, – засмеялся Силк. – Я согласен с тобой: в сущности, он нахал, хоть и тихоня.
– Ну, я приму меры, чтобы это не повторялось, – сказал Джилкс. – Пусть только попробует еще раз сунуть нос в мои дела, уж я его проучу!
– Как же?
– Поколочу его.
– И