сумел наконец-то наладить финансовую дисциплину в своём ведомстве и пригласил на службу своего соотечественника – дипломированного архитектора с прекрасными рекомендациями, чьё жалование, естественно, было значительно выше, чем у Середина. Странно: почему император Коджон, для которого Середин проделал столь значительную работу, так легко простился с ним? Увы, каких-либо достоверных сведений на этот счёт не сохранилось, но было бы очень интересно узнать ответ на этот вопрос. Возможно, русский архитектор и сам устал от обременительной должности и от того, что на протяжении долгих лет он был вынужден разрываться между Сеулом и Чемульпхо, в котором продолжала жить его семья.
Итак, в 1900 г. наш герой прибывает в растущий и расширяющийся по его собственному проекту Чемульпхо и, к счастью, быстро обнаруживает, что жизнь продолжается. Ведь хорошего архитектора заказчики везде найдут! У него появляется два крупных заказа: построить представительство солидной английской компании «Holme, Ringer and Company», а также русский Дипломатический клуб. Представительство, увы, до наших дней не сохранилось, а вот клуб существует и поныне. В нём часто проводятся дни дружбы Южной Кореи и России.
Но самый яркий, хотя и финальный, аккорд в архитектурной карьере Середина был ещё впереди. В 1902 г. ему поручено строительство современного отеля, который будет поражать своей изысканностью самых взыскательных европейцев. Заказ на строительство пришёл от старой знакомой Середина – госпожи Антуанетты Зонтаг, чьё имя и было присвоено отелю.
«Белых пятен» в её биографии, пожалуй, не меньше, чем у самого Середина. С какой целью эта дама оказалась в Корее и почему осталась после отъезда Вебера? Какие именно функции были на неё возложены в русском представительстве? Вряд ли тому причиной шпионские страсти, и не стоит представлять г-жу Зонтаг в качестве Маты Хари из Сеула. У этой дамы не было таких намерений. Зато, по всей видимости, Антуанетта Зонтаг обладала предпринимательской жилкой и была не прочь использовать имеющиеся у неё связи себе на пользу.
Постепенно, благодаря поддержке Карла Вебера, она приобрела вес при корейском дворе и снискала расположение короля Коджона и королевы Мин. Её величеству было интересно общаться с Антуанеттой Зонтаг, сумевшей немного освоить корейский язык. Но если король и королева были очарованы этой необычной для корейского общества женщиной, которая вела себя весьма независимо и самостоятельно, то сам Середин придерживался о ней не самого благоприятного мнения. Афанасий Иванович был уверен, что именно её влияние на королевскую чету привело, пусть и косвенно, к убийству королевы Мин.
Вот что писал по этому поводу сам Середин: «В то же время и русский Представитель, Его Превосходительство К.И. Вебер, по-видимому, тоже желал иметь своё влияние, с каковой целью определил на службу корейского правительства свою родственницу, г-жу Зонтаг ‹…› Благодаря своему исключительному положению, г-жа Зонтаг очень часто посещала Королеву и, как она сама рассказывала,