говорит:
– Лену я люблю, она хорошая. А Милу не люблю и играть с ней не буду.
– Почему? Чем же она тебе не нравится?
– Она неправдивая. Подлиза. И надоеда.
Этот разговор мы продолжим. Интересно мне, что она имеет в виду.
18 февраля 46. Саше 3 года 9 месяцев, Галке – 8 лет 11 месяцев.
Саша, оправившись от гриппа, говорит о себе:
– Сейчас я встану на свои слабенькие ножки.
– Саша, кому идти в аптеку за лекарством: мне или папе?
– Ты иди.
Я уязвлена: – Почему же не папе?
– Он – долго… – отвечает Саша.
Очень наблюдательный ребенок.
Саша:
– Сейчас я построю домик, мама посмотрит и скажет: «Какая прелесть!»
19 февраля 46.
Мама рассказала мне, что Галя вернулась сегодня из школы заплаканная. Объяснила:
– Мы пели песню «Отцы вернулись к нам домой». А я петь не хотела. Только шевелила губами. Зачем я буду петь «отцы вернулись», если мой папа не вернулся.
Это странно. Мне кажется, она почти не помнит Шуру, почти никогда о нем не расспрашивает, и мне кажется, она не понимает своей потери. Но, видимо, это не так. Я иногда рассказываю ей о том, каким был Шура в детстве. Она слушает жадно. Но сама не расспрашивает. Как-то спросила, правда:
– А папа Шура хорошо учился, когда был маленький?
И еще:
– Папа Шура любил играть со мной?
21 февраля 46.
Вчера, вернувшись с работы, я была ошеломлена известиями о том, как вела себя Саша: она мешала Шуре работать, проткнула карандашом лимон, облила супом телефон (все нарочно), кидала мяч на стол и в зеркало, стучала чем ни попадя по Милиной чернильнице и т. д.
– Я тебя не люблю, – сказала я.
Она покорно удалилась.
– Саша! – крикнула я некоторое время спустя, собравшись укладывать ее спать. Она мигом примчалась:
– Ты меня уже любишь?
22 февраля 46.
Саша сказала только что:
– Мама, если мне позвонят, скажи: «Сашенька устала, она прилегла, позвоните позже». Или: «Она встанет – сама вам позвонит».
23 февраля 46.
Я щекотала Сашку, щипала щечки, дергала за уши. Она все терпела со снисходительной улыбкой, а потом произнесла горделиво:
– Как мама меня любит!
Вчера долго гладила меня обеими ручками по лицу. А потом спросила:
– Приятно?..
Саша поет:
– Ольбульбе́ли – опупели!
Ольбульбе́ли – опупели!
– Саша, что такое ольбульбели?
– Это такое платьице! (?!)
Я рассказала Саше своими словами сказку о золотой рыбке («…А старуха говорит: попроси у рыбки отдельную квартиру с газом, новые туфли, шапку-кубанку и много пододеяльников…»). Эффект неожиданный: Саше жалко старуху:
– Зачем у нее все отняли?
– Жадная она, понимаешь – жадная! – говорю я. – Чего же ее жалеть?
– Все равно жалко! – отвечает Саша.
Саша сказала кому-то:
– Не ври!