сам Франц. Но впервые не поверила, что он сказал ей все.
10. Можно падать – и под некоторыми домами установили батуты, на которые спрыгивали прямо с балконов.
Можно висеть – и между двумя горами натянули веревки, которыми, взявшись за специальные держатели (их Анна нашла среди маминых альпинистских принадлежностей), съезжалось аж на центральную площадь, пролетев за несколько минут над крышами и нижними деревьями.
Можно раскачиваться – и на домах разместили трапеции, на которых легко перелетали на противоположную сторону улицы.
А еще можно катиться, подскакивать, ползать, копаться – все это тоже было по-разному учтено в обновленном Яливце. Пациентов на джиновом курорте стало еще больше. Себастьян тогда уже воевал в Африке, а из станиславской тюрьмы сбежал террорист Сичинский.
11. Франц явно видел, что ничего нового Анна придумать не сумела, потому что даже во время падения (или, скажем, полета – если бы ей даже такое удалось) человек или стоит, или лежит, или сидит на воздухе.
Но новации ему нравились, и он предложил заливать на зиму все улицы водой. Яливец на несколько месяцев становился сплошным катком. Только держась за перила вдоль улиц, можно было как-то вскарабкаться в верхнюю часть города. Но Франц умел ходить по скользкому.
12. Путешествуя с Франциском по ближайшим горам, Анна видела много различных гуцульских жилищ. Присмотревшись внимательнее, она поняла, что значит иметь свой собственный дом. Забота о доме делает ежедневный поиск пищи осмысленным. Иметь свой дом – равносильно откладыванию остатков пищи или возможности делиться с кем-то едой. Или временем, предназначенным для поиска пищи.
Если тело – врата души, то дом – притвор, на который душе разрешено выходить.
Она видела, как для большинства людей дом является основой биографии и выраженным результатом существования. А еще там отдыхает память, потому что с предметами ей легче всего управляться.
Ее очаровывала эта гуцульская особенность – самому выстроить свое жилище вдалеке от других. На чистом месте. Когда дом возведен, он становится мудрее всех пророков и вещунов – он всегда скажет, что тебе делать дальше.
13. Еще такое свойство красоты. Чтобы быть доступной, красота должна иметь воможность быть сформулированной словами. А потому – быть раздробленной. Дом дает то небольшое пространство, в котором можно успеть сделать красоту собственными силами.
Изначальными условиями красоты жилья Анна считала пространство, свет, сквозняки, переходы между разделением пространства. Поэтому спроектировала несколько домов по принципу гуцульского дома-гражды[4]. Отдельные комнаты и помещения жилища выходили прямо в квадратный двор, замкнутый со всех сторон именно этими комнатами.
14. Истоком всей красоты, которая доступна людским рукам, всей эстетики являются, безусловно, растения (впрочем – пищи тоже, тут идеальное и материальное едино как никогда). С другой стороны – мало что другое является таким