зрения, разыгравшееся воображение или просто усталость. Но в середине зимы эта картина стала являться всё чаще и держалась намного дольше, так что я успевала в подробностях разглядеть её. Даже если на улице бушевала вьюга, моему взору представлялись стройные деревья с охапками жёлтой листвы. Изящные черные ветки занавесями спускались к воде, которая зеркальной прохладой расстилалась повсюду. Глубокая, недвижимая. Опавшие листья яркими корабликами плавали вокруг стволов, растущих с самого дна этого бескрайнего озера.
Я побаивалась своих галлюцинаций, но позже к чувству страха примешалось нечто новое. Вид осенних деревьев, растущих из тёмной воды, приятно щемил сердце, словно открылось что-то давно утерянное, но близкое и дорогое. Порой меня так и тянуло прыгнуть в яркую осень, оставив наш бессмысленный мир позади.
Я возвращалась домой после работы, в свете ярких фонарей наискось валил снег. На улице стало холодно, как часто бывает в конце февраля. Люди, выбравшись из недр метро, уже давно рассыпались бусинами по закоулкам тёмных дворов. Вдоль дороги недружелюбно высились сугробы, мне оставалось только завернуть за угол. Козырёк над подъездом наивно пытался защитить от морозного ветра. Как же хотелось поскорее укрыться в тепле и уюте!.. Тяжёлая дверь неторопливо отворилась, и я застыла на месте.
Из-за железного косяка на меня смотрели величественные клёны, их чёрная кора блестела. Жёлтые листья плавали у порога. Там, за порогом, был солнечный осенний день. Я глубоко вдохнула несколько раз и поняла, что путь в дивный край открыт. Сразу же тысячи вопросов замельтешили в голове: хочу ли я сейчас покидать свой мир? Вернусь ли я обратно? Что будет с мужем и дочкой, если я так внезапно пропаду? Только на первый вопрос можно было ответить утвердительно: да, теперь или никогда. Этот мир, полный безмятежности и тишины, звал, и устоять было невозможно.
Я шагнула в неизведанное.
Тёмная вода обволокла ноги чуть выше щиколотки. Оглянувшись, я увидела, что с этой стороны дверь оказалась проёмом в невысокой каменной стене, заросшей пожелтевшим плющом. Стена тянулась в обе стороны от двери, теряясь вдали.
Совсем близко покачивалась деревянная лодочка, словно подзывая к себе. Я сбросила ненужную тёплую одежду и сумку и почувствовала в себе свежие силы. Босая, запрыгнула в судёнышко, оно качнулось и неспешно поплыло вглубь жёлтого леса, всё дальше и дальше от тусклого вечера городских улиц.
Новый мир постепенно заполнял душу. Здесь было так…
Солнце не слепило глаза. Его тактичные лучи просвечивали через листву клёнов, как сквозь тонкие лимонные леденцы. Каждая капля, каждый сучок, даже сам воздух дышал покоем. Тёплый ветерок еле шевелил воду, тишина убаюкивала, внушала доверие, дарила надежду на избавление от боли и забот.
Я не знала, прошли ли минуты, часы? Казалось, что время кануло на дно безбрежного озера и потому больше не властно надо мной. Но вот гибкие ветки раздвинулись, и показался крошечный остров, поросший желтоватой травой. Небольшая приземистая избушка