буду на месте через семьдесят два часа. А пока…
Сашка водил пальцем по списку контактов. Вот он, заветный номер. Маруся, Маняся, Машенька. Но говорить с дочерью в присутствии гостя никак не возможно. Травень поднял глаза. Кухня и прихожая оказались пусты. С тумбочки исчезли предметы шикарного гардероба, исчез и их странный хозяин. Через распахнутую дверь Травень глянул в комнату. Упакованные банковским способом купюры лежали там, где их оставил гость. Сашка подошел к столу. Он открывал и закрывал глаза, каждый раз надеясь, что банкноты превратятся в резаную бумагу. Но не тут-то было. На журнальном столике перед ним лежали две тысячи евро. На первый случай, как выразился незнакомец.
Смартфон затренькал на разные лады. Пришла смс-ка, пополнился новым посланием почтовый ящик. Начнем с смс-ки. Вдруг это дочь? Так и есть, сразу отозвалась, умница-красавица!
«Буду тебя ждать в шоколаднице на страстном напротив россии, – писала дочь в ответ на его просьбу о встрече, – у меня есть только час так что советую обдумать повестку».
Далее следовала желтенькая мордочка смайлика с забавно сложенными алыми губками. Травень вздохнул. Вправе ли он надеяться на большее?
Теперь надо прочесть и сообщение в почте. А вдруг?.. Сердце ёкнуло в тревожном предчувствии. Ответ пришел с адреса Половинки. Открыв письмо, он поспешил найти подпись. Её не оказалось. Текст же письма оказался ужасающе краток: «Кто вы я не знаю. Но помогите нам. Брат где то бродит. Бабушка бухает. Вика в танке. А я совсем одна и всё время хочу есть».
Кафешка на Страстном. Мокрый снег тает на оконном стекле, слезами скатываясь на низкий подоконник, превращает огни города, так и не ставшего родным, в разлитую гуашь. Маруся сидит и спокойно, сосредоточенно смотрит в планшет. Сидеть напротив неё и просто смотреть на родное личико – вот оно, счастье. Впрочем, Травень давно привык к тому, что счастье редко бывает полным. Дочь сидит напротив него, но её нет рядом. Словно это не она вовсе, а выставленное на комод изображение в рамке, Live Photo, имитация присутствия. Но всё таки это лучше, чем ничего.
– Что ты будешь пить, Маруся? Кофе?
– Нет. Я сегодня уже выпила три чашки.
– Чай?
– Ты же знаешь, я не пью чай в таких заведениях.
– Что тогда? Глинтвейн?
Травень листал барное меню.
– Может быть, вино? Красное или белое? Бокал шампанского за встречу?
– Воду без газа. Лучше «Ивиан». Впрочем, в такой забегаловке…
На её ресницах ещё искрились крохотные капли «снежной росы», но лицо хранило отстраненное выражение. Дочь ревностно оберегала рубежи собственной независимости. Непреодолимая преграда. Пропасть, отвесный склон – какая разница! Дочь не с ним.
– А поесть? Еда! Пища! – Травень помахал рукой, пытаясь привлечь внимание дочери.
– Воду без газа и салат. Любой салат. – Она недоуменно уставилась на него. – Что с тобой? Ты злишься?…
Салат, кофе и «Ивиан» принесли быстро. Официант налил воду в стакан. Маша