ли. Он отличный парень, но не командный игрок, замкнут. Предпочитает работать один. У них с женой какие-то проблемы, ходит слух, что они живут раздельно. Но он все держит в себе.
Митч отодвинул тарелку, сделал глоток чая со льдом.
– Он хороший юрист?
– Да, очень. Они все хорошие юристы, если уж стали компаньонами. Большая часть его клиентов – богатые люди, которые не прочь подыскать прикрытие от налогов для своих миллионов. Он имеет дело с учреждением компаний с ограниченной ответственностью. Некоторые его ходы довольно рискованны, и он прославился тем, что всегда охотно вступает в борьбу с Национальным налоговым управлением. Почти все его клиенты известны стремлением к рискованной игре. Тебе придется попотеть, сидя над документами, но будет интересно.
– Во время обеда он объяснял мне, как оформлять свои счета.
– О, это важно. От нас постоянно требуют, чтобы наши счета росли. А что мы имеем на продажу? Только наше время. После того как сдашь экзамен, твои счета будут еженедельно просматривать Толар и Макнайт. Все это компьютеризировано, так что они смогут высчитать твою производительность с точностью до десяти центов. В течение первых шести месяцев твои счета должны покрывать тридцать – сорок часов в неделю. Затем на протяжении двух лет – пятьдесят. И прежде чем тебя будут рассматривать в качестве кандидата на партнерство, ты на протяжении нескольких лет будешь покрывать своими счетами не менее шестидесяти часов в неделю. Ни у кого из компаньонов нет показателей меньше этой цифры, и у большинства с максимальными почасовыми ставками.
– Немало.
– Да, вроде бы, но только на первый взгляд. Хороший юрист может работать восемь или девять часов в сутки и писать в счет двенадцать. Это называется подкладка, или подбивка. Может, это не совсем справедливо по отношению к клиенту, но это общепринятая практика. Все крупные фирмы выросли именно на этом. Своеобразная игра.
– Не очень-то этичная.
– А как же адвокаты, навязывающие свои услуги тем, кто пострадал от несчастных случаев? Неэтично юристу, представляющему интересы наркодельцов, получать гонорар наличными, если у него есть основания подозревать, что эти деньги – грязные. Вокруг нас полно неэтичных вещей. А что ты скажешь о враче из государственной больницы, принимающем по сотне пациентов в день? Или о хирурге, который делает абсолютно ненужную больному операцию? Знаешь, почти все мои клиенты и понятия не имеют об этике. Не так уж трудно подбить свой счет, если твой клиент – мультимиллионер, пытающийся изнасиловать правительство и желающий сделать это легально – с твоей помощью. Мы все занимаемся этим.
– Этому учат в фирме?
– Этому учишься сам. Когда начинаешь работать, много времени уходит на всякую чушь, но постепенно приходит навык, ты уже действуешь экономнее, идешь к цели прямо. Поверь, Митч, поработаешь с нами год и поймешь, как, работая десять часов в день, вставлять в счет двадцать. Это шестое чувство, которое появляется у юриста с опытом.
– А какой еще опыт я приобрету?
Ламар поболтал кубики льда в стакане, задумавшись.
– Наберешься