о другом. «Это моя божественная любовь!» Поэтому-то Иисус сказал, что на земле никогда не воцарится покой. Пока существует мир как таковой, существует война. До тех пор пока ты пребываешь в каком-либо мире и видишь мир, длится война.
Ты всегда пребываешь в войне с собой. Как только ты создаешь образ, который принимаешь за реальность, начинается война. В любой момент, когда есть второй, есть война. Даже когда в мире устанавливается мирная ситуация, все равно идет война.
Только То является покоем, которое не знает никакого покоя. Все, что из него возникает, даже божественная любовь, – это война. И ты борешься за эту божественную любовь, борешься за свободу. Смотрите-ка, Буш посылает такое количество солдат в Ирак просто ради идеи «свободы», и из этой идеи «свободы» возникает война. Из идеи «покоя» возникает война! Из идеи «любви» – ненависть. Даже если вы назовете это «божественной любовью», ненависть все равно никуда не денется. Что бы вы ни говорили…
Мэри: Божественная любовь не имеет к ненависти никакого отношения.
Карл: О, да перестань!
Мэри: Любовь – это часть совершенно другого порядка. Может быть, нам придумать другое слово?
Карл: Какое слово?! Есть только это слово, это слово!
Мэри: Согласна. Но давай не будем смешивать друг с другом вещи, которые не следует смешивать. Например, он с сарказмом говорил о божественной любви.
Карл: Да, я тоже.
Мэри: У божественной любви нет эго. В ней нет «я-мое-мне».
Моника: Кто это определяет? Ты определяешь!
Карл: Кому нужно это определение?
Мэри: Я не знаю.
Карл: Тебе по-прежнему хочется куда-то приземлиться. Вот и все.
Мэри: Любовь – не для робких или слабых сердцем, вот и все. Она не имеет никакого отношения к эгоизму. Я думаю, может быть, не знаю – причина смеха здесь заключается в слабости и непонимании.
Моника: О, ну хватит. Ты называешь нас слабыми, а ты сильная? (смех)
Мэри: Нет!
Карл: Ты устраиваешь войну здесь и сейчас.
Мэри: Разве это вообще не знание?
Карл: Слушай, ты борешься. За что ты борешься?
Лиз: За концепцию.
Георг: За «любовь»!
Мэри: Нет, истинный покой…
Карл: Что есть этот «истинный покой», за который ты борешься?
Моника: Покой – это переживание, а не ля-ля-ля.
Карл: Даже Буш сказал бы: «Я борюсь за истинный мир и за истинную свободу».
Мэри: Нет!
Карл: (дразнит) Да, ты американка, я знаю! (смех) Ты хочешь принести эту идею даже в Индию.
Мэри: Он-то точно нет, это очевидно! Буш – это фуфло.
Карл: Буш – фуфло? Я люблю Буша! (смех) Что это за божественная любовь, которая говорит «Буш – фуфло»?
Мэри: Я знаю, о чем говорю.
Карл: О какой «божественной любви» ты говоришь?
Мэри: Речь вообще не о том. Божественная любовь связана с истиной.
Карл: Ты говоришь об апартеиде. Ты так отделена! Отделена