подойдя к Чанаку, сдали фирман прибывшему на крейсер турецкому офицеру и, выйдя затем в полночь в Архипелаг, уменьшили ход до 12 узлов. Опасность быть задержанными миновала, мы были свободны, хотя открывать свое инкогнито было еще рано. Пройдя благополучно Архипелаг и пересекши Средиземное море, в 6 ч утра 26 июня «Смоленск» пришел в Порт-Саид.
В ожидании очереди для прохода канала приняли свежей провизии и, покончив со всеми формальностями, сопряженными с проходом через канал, в 1 ч дня снялись с якоря. При проходе нашем мимо французского крейсера «Friant», стоявшего перед входом в канал, у английского арсенала, французы сделали нам овацию: весь экипаж крейсера высыпал на палубу, облепил мостики и марсы, с криками «ура» и «viva la Russie», которые замолкли лишь, когда мы скрылись в изгибе канала. С наступлением темноты вытащили из трюмов орудийные станки, которые тотчас же начали прилаживать на места, – работали всю ночь. Канал был пройден без всякой задержки, и в 6 ч утра 27-го мы встали на якорь у Суэца, а в 10-м часу, приняв на крейсер двух лоцманов-арабов и пополнив запасы воды, пошли дальше и, выйдя за маяк, подняли военный флаг и вымпел, которые, однако, вскоре спустили, чтобы не возбуждать подозрения у встречных пароходов. Затем принялись за вооружение: ставили орудия, боевые фонари; подняли на места телеграф и реи – работали без отдыха, чтобы как можно скорее превратиться в крейсер и начать свои операции.
По сведениям нашего агента, бывшего капитана Добровольного флота П[ташинс]кого, поселившегося в Суэце под псевдонимом «графа Лелива», пароходы с контрабандой в большом количестве шли через канал на Восток и уже до выхода нашего из Севастополя, из различных портов Европы, этим путем проследовало их более трехсот, зарегистрированных нашими европейскими агентами. Наше предприятие по поимке контрабанды являлось поэтому сильно запоздавшим и, к сожалению, не только запоздавшим, но и неважно оборудованным. Во время предстоящего крейсерства наша связь с внешним миром, равно как и «Петербурга», задача которого была одинакова с нашей, – все нужные сведения о контрабанде, которой надлежит пройти через Красное море во время нашего в нем пребывания, равно как доставка почты, свежей провизии и поставка на крейсера туземцев, могущих дать нужные указания при заходе нашем в какие-нибудь малоизвестные гавани – все это лежало на обязанности г. П-кого.
Конечно, для успеха дела было необходимо, чтобы агент этот не был бы подозреваем в соучастии с нами, а на это-то и нельзя было рассчитывать, так как много лет командуя пароходами Добровольного флота, а потому и очень часто бывая в Порт-Саиде и Суэце, «граф Лелива» был здесь хорошо известен под своим настоящим именем и уж одно то, что он вдруг переменил фамилию и поселился в Суэце, возбуждало у всех справедливые подозрения; подозрений этих, однако, еще не высказывали, выжидая для того, может быть, более подходящий момент. Кроме того, г. П-кий, как выяснилось впоследствии, оказался совсем не на месте, так как проявил неумение и совершенное равнодушие к делу,