что японские крейсера просто выдумка, под которой скрыта истинная причина нашего удаления: давление Англии, больше всех страдающей от наших операций и прибегшей к своему обычному приему, бряцанию оружием, для того, чтобы заставить русское правительство выпроводить нас из Красного моря.
Но, так или иначе, в телеграмме сказано было «уходить» и «поскорее», и пройдя в течение двух суток, 12-го и 13-го, средним ходом, 14-го, будучи вблизи Перима, оба крейсера с шести часов утра начали прибавлять ход до полного. Таким образом, в 10 ч 30 мин утра Перим был пройден нами 20-узловым ходом, причем на крейсере был поднят французский флаг. «Петербург», как менее быстроходный, отстал от нас на этом пробеге, хотя «Смоленск» и не развил своего полного хода, благодаря малому количеству кочегаров; часть их ушла на призах, а оставшиеся валились с ног, не выдерживая страшного жара у топок.
Войдя в Аденский залив, мы уменьшили ход. Несмотря на полное безветрие, здесь дышалось уже легче, а когда 16-го, во 2-м часу дня крейсер обогнул мыс Гвардафуй и вошел в Индийский океан, температура воздуха понизилась за какой-нибудь час времени с 26 градусов до 17, а воды – с 24 градусов до 16. У Гвардафуя мы обождали «Петербург», который затем прошел на юг, а через некоторое время и мы двинулись на юг – навстречу свежему, бодрящему муссону.
IV
Нам предстоял далекий путь. Предполагалось спуститься к южной оконечности Африки и здесь, встав на пути пароходов, которые следуют на Восток, обогнув мыс Доброй Надежды, продолжать свое дело, так неожиданно прерванное в Красном море.
Конечно, здесь мы не могли рассчитывать на такой же успех наших операций, как в Красном море, так как, во-первых, последним путем следует вообще гораздо больше пароходов, чем кружным, а, кроме того, благодаря узости Красного моря, все следующие им пароходы идут почти одинаковым, кратчайшим путем и потому встреча с ними не представляла для нас никаких затруднений, тем более, что и со стороны погоды, неизменно тихой и ясной, никогда не встречалось помехи для выслеживания того, что нам было нужно. Океан мог быть далеко не так милостив по отношению к нам, а кроме того, на просторе пароходы могли прокладывать свой курс как угодно и обычный их путь, представленный на карте Красного моря линией, для этих мест рисовался широкой полосой. Но мы рассчитывали на то, что многие пароходы, и именно с ценной контрабандой, предпочтут теперь южный путь северному, не желая рисковать попасться нашим крейсерам, уже одно присутствие которых в Красном море сильно подняло цены на фрахты, и, руководствуясь этим соображением, надеялись, что на юге Африки нам посчастливится не меньше, чем на севере.
Мы спускались к югу не особенно быстро. Крейсер шел своим экономическим ходом, 12–13 узлов, но ход его задерживался как противным течением, так и SW-м муссоном, поднимавшим в океане довольно крупную зыбь. Здесь сказались чудные мореходные качества «Смоленска»: он удивительно легко всходил на волну, нисколько не зарывался носом и лишь брызги, сорванные ветром