гостей на большую площадь с фонтаном. Толпа жалась к фонтану, пытаясь надышаться воздухом с прохладным мокрым туманом. А вокруг кружились «пришельцы» в ярких кичках с ленточками, в белых сарафанах, в поневах на четыре ярга.
– Пряники маковые! Пряники мятные! – краснощекие красавицы, то снимали с шеи связки бубликов, то опять забрасывали их за спину, – Бублики для чаю! Бублики для душевного разговору!
– Калачи! Муромские манящие, к беседе зовящие! Налетай честной народ – урожайный нынче год! – молодки – красавицы кружились вокруг фонтана, завораживая своими шутками – прибаутками «обезумевший» от жары и ярмарочного шума народ.
– Народ больше туда идет, вниз, – Любаша с грустью посмотрела на быстро опустевшую упаковку от мороженного, – Пойдем, а то нас эти молодухи скоро заставят забыть о диете.
От площади дорога пошла вниз, к белому монастырю, из-за которого сверкала излучина Оки. На площадке, в небольшом парке монастыря разворачивалось театральное представление. Молодая княгиня просила Илью Муромца заступиться за Владимира, Красно – Солнышко и за Русь Великую от царя поганого Калина. Илья Муромец, выставив вперед меч и строго глядя на народ Мурома и его гостей, молвил:
Я иду служить за веру христианскую
И за землю русскую,
Да и за стольный Киев град,
За вдов, за сирот, за бедных людей
И за тебя, молодую княгиню, вдовицу Апраксию,
А для собаки-то князя Владимира
Да не вышел бы я вон из погреба…
Народ Мурома отшатнулся, опасливо поглядывая на грозный меч. Только Виталий Елохин не испугался: «Что ты можешь сделать мне этим ножичком?» – подумал Виталий и смело сделал шаг вперед: «Я в Афгане этих Калинов по горам гонял! Чтобы здесь только русским духом пахло! А не их вонючим зельем».
– Виталик! Отойди назад, – Борис потянул Виталия за рукав, – Не ровен час заденет тебя богатырь карачаровский, кто машину домой поведет?
– Да я так, заслушался. Хорошо играют. Из театра, наверное.
– Согласен. Играют хорошо. Вот только неувязочка: Княгиня Апраксия не могла быть вдовицей. Ведь муж Владимир живой стоит рядом. Если, конечно, она не была женой брата.
– Смотрите! Лодка какая большая, – Любаша показала в глубь парка, – Пойдем посмотрим.
– Идите, я потом.
В глубине парка, из-за раскидистого дерева, выглядывала голова неведомого зверя: толи лошадь склонила голову, толи голова птицы вытянула шею. Голова венчала большую лодку с веслами по бортам. Нижняя часть была выдолблена из цельного дерева, верхняя часть набита тонкими досточками. Из-за досточек выглядывали три мачты без парусов.
– Ладья. VI – век, – медленно прочитала Катя, – Где же они такое огромное дерево нашли?
– Метров пятнадцать – двадцать будет. В Муромских лесах это не трудно найти. Петр Великий не зря в этих краях корабельный лес ценил, – Борис постучал по борту, –