вода текла с его одежд, хлюпала в кожаных сапожках. Это был один из друзей Даргана – Моран… На не свершившейся свадебной церемонии он должен был сидеть по левую руку от жениха и подавать тому тарелки с яствами и бокалы с вином – так велел обычай, дабы в грядущей жизни всегда был человек, способный предоставить еду и питье в любой час дня и ночи.
– Моран…
Тот повернулся, бельма уставились на Даргана. Он видит?
– Пусть духи предков слышат тебя, – пробормотал Моран обычное приветствие.
– Пусть слышат, – отозвался Дарган.
Плавающий в центре пруда труп в этот момент дернулся и, загребая ладонями, поплыл к берегу. Дарган уже слышал повсюду шорох шагов – его друзья, родственники, поднявшись после смерти, шли куда-то, как будто отчетливо слышали призывный зов.
Он и сам услышал – но чуть позже и смутно:
– Мортис-с зовет…
И двинулся вслед за Мораном.
Он не ведал, куда идет. Просто шел. Потому что надо было куда-то идти: оставаться в Тагении не было сил.
«Но я же не умер! Я не мог умереть! Я не видел предков, встречавших меня за чертой, я не видел зеленый туман другого мира. Была только тьма. Она и сейчас есть. Я ее чувствую…»
Ему хотелось крикнуть всем, что он еще жив, но он не мог разлепить губ. Что-то мешало.
Потом вдруг сообразил: живой среди мертвецов – это не достоинство, а недостаток.
Глава 7
Монах-казначей был маленьким узкоплечим человечком с лысой головой, поросшей редким черным пухом, с длинным красным носом и слезящимися глазками. Под истертой коричневой рясой остро выпирал огромный треугольный живот. При тщедушности всего тела это пузо под рясой казалось нелепым – как будто монах ради смеха засунул под одежду кочковатую старую подушку. Ренард едва удержался, чтоб не ткнуть монаха пальцем в живот, но не удержался от нелепого смешка.
– Что такого смешного? – спросил монах, отрываясь от пергаментного свитка и строго глядя на следопыта.
Таких свитков перед ним на столе лежали десятки вперемежку с ломаными гусиными перьями, и лишь подле самого монаха осталось немного свободного места – для его рук и бронзовой чернильницы в виде Паладина на крылатом коне. Сейчас маленький бронзовый Паладин был опрокинут, дабы открыть черное озерцо чернил в брюхе бронзового Пегаса.
– Задание дурацкое, – сказал Ренард и уставился в угол, где тьма прятала комья паутины и пыли.
Огромный зал даже в полдень был погружен в темноту – лишь узкие полосы света, как пробоины в день и тепло из мрака и ночи, лежали на каменном полу.
– А составлял его тот, кто понятия не имеет, что творится в наших землях после того, как проклятые вырвались из Преисподней. – Ренарду не было нужды лебезить перед этим типом и уж тем более ему врать.
– Твое дело не рассуждать, а выполнять приказ, – монах вновь уткнулся носом в свиток и принялся бубнить: – «Командование отрядом поручено рыцарю Нигелю. Ежели он будет тяжело ранен или убит, командование должно