а я «Кузнецова»!
Вопрос насмешил доктора сильнее.
– А как надо?
Я смущенно пожала плечами.
– Не знаю. Мне «заинька» понравилось.
Он заклеил мое ухо новым пластырем.
– Так не бредила, значит? Все помнишь?
– Не все! – быстро соврала я. Блин, я ж там говорила, какой он красивый… надеюсь, в настоящем наркозе я не ляпнула ему ничего лишнего?
– Иди спать, заинька, – улыбнулся доктор.
– Много было этих «аварийников»?
– Операционных двое, – Коршун поднялся и открыл дверь. Наверное, дает понять, что мне, действительно, пора. Ладно, он устал.
Пришлось тоже подняться.
– Простите меня…
– За что? – не понял доктор.
– Что не дала поспать.
– Во-первых, это не так, во-вторых, я не должен был спать, я ведь на дежурстве, в-третьих, мы сейчас тут не просто поболтать встретились. Если нужна будет помощь – не бойся обращаться. И не вздумай больше убегать, еще плохо станет…. Пойдем.
Он снова проводил меня до палаты, а мне жутко не хотелось с ним расставаться. И спать тоже не хотелось. Единственным моим желанием оказался Коршун. Я хочу с ним просто говорить, хотя бы. И не важно – о чем, он может мне даже что-нибудь про операции рассказывать. Не хочу, чтобы он уходил! Но, конечно, я все понимаю. Он устал. А я ужасно выгляжу и, наверное, кроме жалости, больше не вызываю никаких чувств. А еще, дома Коршуна наверняка кто-то ждет. Какая-нибудь коршуниха, и возможно даже с коршуненком. Ну, я бы такого ждала…
– Спокойной ночи, Дмитрий Васильевич…, – горестно вздохнула я, коря себя за то, что не могу набраться смелости и сказать ему, что не хочу уходить.
– Спокойной ночи, заинька, – улыбнулся доктор.
Девчонки, конечно, спали, даже бедняге Тане сегодня удалось уснуть. А мне вот было совсем не до сна. Вспомнив, что в холодильнике у меня лежит плитка шоколадки, которую мне через Лизку передал Гоша, я достала вкусность и уселась на свою кровать. Чайку бы сейчас…
Хм, а если… он же сказал, что не должен был спать, значит, и сейчас не станет? А в ординаторской точно есть чайник, и мне очень хочется угостить доктора шоколадкой. Что Коршун обо мне подумает, если я снова туда заявлюсь? Да, он мне очень нравится, и он это тоже прекрасно понимает, уж он-то мужик не глупый, да и точно привык, что девки на него слюни пускают. Понятное дело, что в больнице никаких отношений быть не может, тем более у доктора с пациенткой, его могут наказать за такое. Но ведь зародиться эти самые отношения вполне могут и в больнице. И пусть, даже если только дружеские. Если Коршун женат – лезть в семью я ни за что не посмею, но ведь он может быть и свободным! В общем, что я время тут зря теряю?
Я решительно поднялась и, не забыв прихватить шоколадку, снова выпорхнула в коридор. А потом, чувствуя себя Джеймсом Бондом, стала красться в сторону ординаторской, тенью мелькая мимо некоторых палат, у которых дверь была открыта.
Теперь Коршун дверь за собой в ординаторской прикрыл, я тихонько поскреблась.
– Входите! – донеслось