время от времени случалось – наваливалась дикая тоска по прежней жизни, по семейному быту, не говоря уже о Ляльке.
– Так ты не сказал, на сколько персон накрывать-то? – напомнила Элла.
– Ну, тетка моя новоявленная, – начал подсчет Родион, – потом ее подруга со своим, как я понял, женихом, и нас трое. Шестеро значит. А, и еще с ними сенбернар. Обалденная собака, я тоже такую б завел, если бы по командировкам не мотался.
– Представляю, как наш кошак отреагирует на появление собаки в доме, – прыснула в трубку Элька. – Ну, ладно, пойду мать готовить к вашему нашествию. Давай на три часа? Идет?
– Идет! До встречи! – И Родион поспешил дать отбой, чтобы она не передумала.
Волновались все, включая Марию Егоровну. Она умудрилась напаковать несколько сумок с закусками, присовокупив туда еще и подарки для Ляльки, а также мотки с шерстью для сватьи Ольги Семеновны, в общем, поклажи собралось, будто они идут в многодневный поход.
– Ничего, машина большая, вместительная, всё довезем в лучшем виде, – радостно рокотал Антонов, утрамбовывая баулы в огромный багажник.
Рано утром ему позвонил Котов с сообщением, что все его требования выполнены. На стоянке возле гостиницы их уже ждал джип Шевроле Тахо с заправленным полным баком. «Мне бы лучше Ниву», – выпендривался Антонов перед девчонками, но на самом деле с удовольствием сел за руль американского внедорожника. «Когда еще удастся поводить модель элитного класса», – подумал он, проверяя работу всех систем автомобиля.
В семиместном салоне Страшка чувствовал себя не хуже, чем в лимузине. Тем более для него сложили задний ряд, и теперь он гордо восседал сразу на трех кожаных сиденьях, напоминая скульптуру льва у какой-нибудь каскадной лестницы.
Впереди рядом с Антоновым устроился Никодим Ильич, а женский состав расположился во втором ряду. Родион сказал, что подъедет прямо из телестудии, у него как всегда что-то там горело, не стыковывалось, в общем, аврал.
– Ну, конечно, какая жена будет терпеть такую сумасшедшую работу, ни дня, ни ночи, еще и командировки по всему миру, – вздыхала Мария Егоровна, ища сочувствия у девушек. Видно было, что на эту тему они говорят уже долго. По крайней мере, пока шли сборы, Лиза с Вероникой узнали практически всю историю взаимоотношений Родиона с Эллой. С точки зрения Марии Егоровны, конечно.
– Любви у них не было, так я считаю, – сказал Никодим Ильич, повернувшись в их сторону. – Когда есть любовь, то хоть езжай ты в дальнее плавание, а все равно семья сохранится. Опять же Лиенчик… Ребенка не пожалели. Нет, не было у них настоящего чувства.
– Кодя, ты вот всех по себе меряешь.
– А по ком же мне еще мерить, Маняша? Я как тебя увидел, сразу понял – моя и всё тут. А сейчас молодежь как кузнечики, туда-сюда скачут, чего ищут, что им надо, не пойму. Выучились, работа хорошая, дом полная чаша, дитя родили, бабушки готовы им день и ночь помогать, даже дед имеется, что сейчас не часто встретишь…
– Ну,