нее при этом был такой несчастный, что я почувствовал себя людоедом, закусывающим заживо проглоченных беззащитных сирот предварительно отобранными у них же конфетами. Хотя вроде бы еще даже не начинал ничего отбирать.
– Да ладно тебе, – сказал я. – Ты здесь уже столько страшных тайн слышала, что еще одна ничего не изменит. Давай лучше попробуем как-то вернуть его в кресло. Не люблю, когда люди по полу разбросаны.
Но у Трикки наша попытка усадить его в кресло не вызвала никакого энтузиазма.
– Да ну вас, не дергайте, и так хорошо, – сонно пробормотал он. – Лучше слушайте, что скажу. Такие дела творятся! Еще никто не знает, кроме меня. На закате я проводил генерала Бубуту Боха на ташерский корабль. Он отчалил. Инкогнито. То есть без бороды. Сбрил ее к лешим, чтобы никто не узнал. И, между прочим, ни одна собака в порту действительно его не узнала. Вот так просто, взял и сбежал. Навсегда.
– Навсегда? Инкогнито?! – недоверчиво переспросил я. – Бубута – и вдруг «инкогнито»? Без бороды? Это как?! И почему он вообще сбежал? От чего? От кого? Что с ним случилось? Или ты шутишь?
– «От чего, от кого», – передразнил меня Трикки. – Ну что ты как маленький. От жены, ясное дело. От кого еще нашему брату бегать. У Бубуты внезапно любовь всей жизни – то ли ждет его в Ташере, то ли скоро туда приедет, я так и не понял. Но сам Бубута отчалил, это факт.
– Любовь всей жизни?! – изумился я. – Да ладно! Я знаю его жену. Видел их вместе. Такая трогательная пара. Слепой бы заметил, что Бубута ее обожает. Завести роман на стороне – ну, допустим, с кем не бывает. Но сбежать от леди Улимы в Ташер, на край Мира? Навсегда? Не могу поверить. Не может такого быть.
– Любовь творит чудеса! – торжествующе провозгласил Трикки. И захрапел.
– Что вообще происходит? – жалобно спросила меня Базилио. – Я обычно хорошо понимаю Трикки, но сейчас – нет. Почему он напился? Я не раз слышала, что люди, если они не горькие пьяницы, редко напиваются просто так. На радостях, как Малдо? Потому что теперь сам станет начальником полиции? Или наоборот, с горя? Я знаю, что они с генералом Бубутой Бохом неплохо ладили, но никогда бы не подумала, что Трикки будет о нем горевать. Или ему леди Улиму стало жалко? И стыдно, что помог ее мужу сбежать? Я леди Улиму ни разу не видела, но рассказывают, она чудесная женщина…
– Да, очень славная, – растерянно согласился я. – Никогда не мог понять, за что Бубуте такое счастье; с другой стороны, в молодости он, наверное, был обаятельный. К тому же Королевский гвардеец, не индюк чихнул… А может, Трикки все выдумал? Спьяну иногда чего только не городят. Ладно, выдумал или нет, потом разберемся, но сплетню в любом случае надо срочно пересказать Джуффину. Грех это – такой радости человека лишать.
«Что за нелепая шутка? – спросил сэр Джуффин Халли. – Даже для тебя перебор».
Однако вместо того, чтобы послать меня в приличествующем случаю направлении, он незамедлительно материализовался в одном из кресел – как был, в домашнем лоохи, с кружкой в руке. Мгновенно оценил обстановку,