ответил Кузнецов, нервно повернувшись в сторону Балтийского вокзала.
Тут Кузнецов сделал паузу, ожидая комментариев или вопросов Макса, но Макс молчал, продолжая смотреть в дисплей мобильника. Кузнецов, понял, что ему надо самому поднимать эту тему, сказав Максу обо всем, что сейчас происходит, прямо и без прикрас. Он повернулся к Максу, набрал в грудь воздуха и на выдохе выпалил:
– Ты пока пропал из поля зрения милиции только потому, что я всю вину беру на себя, потому что ты мне жизнь спас тогда… я все-таки… сам стукнул того мужика кирпичом по башке.4
– Какую вину? За что?! – удивился Макс.
Такая реакция не на шутку удивила Кузнецова. «Неужели он ничего не помнит? Нет, невозможно, – подумал Кузнецов, – тогда что? Играет? Шутит? Издевается?» Недоумение на секунду отразилось на его лице, но, собравшись с мыслями, он продолжил:
– А ты что, забыл, что ли?! Что когда я саданул тому мужику по башке, я ведь… убил его! – еле слышно промолвил Кузнецов последние слова, краснея от волнения.
– Как убил?! Кого!? – снова удивился Макс.
– Да того, который душил тебя! – сказал Кузнецов, повысив тон.
И тут резко поднявшийся в крови адреналин ударил Максу в голову. Макс закачался, Кузнецов вовремя схватил его под руку.
– Ну, что ты? Что ты? Спокойно! Давай, подыши глубоко, подыши, – проговорил он, поддерживая неожиданно обессилевшего Макса, который облокотился на Кузнецова.
– А… вот ты… про что, – тихо, с перерывами, сказал Макс, тяжело дыша. – Я долгое время пытался все это забыть… залить водкой, стереть из памяти… все свои предположения, спрятаться, а теперь… все снова вернулось. Зачем ты мне это все говоришь? – спросил он измученным тихим голосом Кузнецова, жалобно посмотрев ему в глаза.
– Давай присядем вот тут, – предложил он, кивнув в сторону.
Они отошли в небольшую парковую зону, расположенную перед Балтийским вокзалом, и присели на лавочке.
Кузнецов тем временем продолжал:
– Ну так вот, как ни трудно об этом говорить, но поговорить надо… Как ты? – спросил он, потрепав Макса по руке.
– Да… так… нормально. Одни стрессы сегодня, что за день-то такой? За что мне такие наказания, Господи?! – сказал он, посмотрев с мольбой в небо.
– За что? Никто не знает, за что нам вообще все эти наказания, – ответил Кузнецов, глубоко вздохнув. – Или воздаяния, – добавил он тише, облокотившись руками о свои колени и также посмотрев в небо. Небо было затянуто тучами, давая понять страждущим, что ответа не будет.
– Ладно, держись, – сказал Кузнецов, тронув Макса за руку, пытаясь собраться с мыслями и вернуться к теме. – Так вот… гм, гм, – кашлянул он, – когда я стукнул того самого мужика… по башке… я пощупал потом его пульс… у него его не было, – сказал Кузнецов, искоса посмотрев на Макса.
Макс сидел весь бледный, уставившись вперед невидящим взглядом. Кузнецов продолжил:
– Я был в прокуратуре и узнал, что там дело уголовное завели…
– Стоп! –