Фролков был тут же; он стал перед своим товарищем на колени, хотел что-то спросить у него, но не успел, потому что больной снова закрыл глаза.
Потребовали поближе телегу, бережно подняли Жохова на руки и положили его на раскинутые армяки в повозку. Лошадка тронулась в обратный путь, крестьяне следовали за нею, и только в сумерках больной был уложен в постель на своей квартирке.
– За что это такое Чуркин избил бедного солдатика? – спрашивали крестьяне один у другого.
– Зря он никого не тронет, знамо дело, – слышались ответы.
– Смотри, братцы, за брата своего Ивана. Лесник-то, слышали мы в роще, на порубке его задержал, да к мировому сволок, вот за что, говорили иные.
– Вот какой озорник, поди, наткнись на него, сейчас тебя на тот свет спровадит, – вторили старики, расходясь по домам.
Наступила ночь, утихла суета в селе, только у постели Жохова сновали его близкие люди и хлопотали около него, стараясь чем-нибудь облегчить его страдания. Послали на какую-то фабрику за фельдшером, который приехал только к утру, осмотрел страдальца, оказал ему медицинскую помощь и объявил, что жизнь больного находится вне опасности.
На другой день из волостного правления был отправлен к становому приставу рассыльный с донесением о разбое, совершенном Чуркиным.
Пристав, получив таковое, приказал заложить коней и помчался с докладом о том лично к исправнику в г. Богородск.
Весть о поступке Чуркина с лесником в Малиновой лесной даче быстро разнеслась по всем Гуслицам. Она дала понять жителям этой громадной Палестины, что разбойник шутить не любит и жестоко мстит за всякую нанесённую ему обиду. Богородское полицейское начальство, видя такое нахальство разбойника, сделало распоряжение усилить пикеты, так, чтобы они со всех сторон окружали Запонорскую волость, в которой Чуркин имел главное своё местопребывание. Распоряжение это было исполнено немедленно: по всем дорогам в волостях – Волотеренинской, Дороховской и Новинской, граничащих с Запонорской волостъю, было поставлено более 50 пикетов; и на каждом из них без отлучки находилось по три человека крестьян из ближайших, селений, занимавших, посты по очереди, под строгою ответственностью за неисполнение приказа исправника.
Для крестьян. такое дежурство было поистине невыносимой пыткой, а в особенности в такое время, когда в полях подоспела спешная работа. Мужички знали, что всему виною разбойник Чуркин, которого они в душе проклинали, но вслух не говорили, боясь, чтобы кто из них не передал о том Чуркину.
Прошлое Чуркина говорило в его пользу: он с малых лет был весьма скромен, жил на фабриках и был хорошим работником, любил только драться на кулачки и отличался необыкновенной силой и смелостью. В двадцатых годах своей жизни, он уже был красильным мастером и служил на фабрике Балашовых, получая довольно хорошее жалованье. Тут он начал щеголять и бражничать, полюбил красивую девушку и женился на ней. При такой разухабистой жизни получаемого им жалованья оказывалось мало, а вот он, выбрав удобное время, совершил