за одной из колонн планировала насладиться одиночеством.
Но кто-то уже успел облюбовать уединённое местечко.
– Ты представляешь?! Ты только представляешь?! – звенел от возмущения голос неизвестного молодого человека.
Видеть его Айрис не могла, зато слышала прекрасно. Даже через чур прекрасно.
– Ну разве это не настоящая тирания!? В этом проклятом дворце люди вызывают у себя рвоту, лишь бы проглотить лишний кусочек очередного деликатеса! Им нет никакого дела до того, что другая половина человечества, – и она в большинстве! – умирает с голоду в буквальном смысле этого слова!
– Уймись, Оливер, твой пыл не уместен. Скажу тебе больше – он опасен.
– Егерь этого проклятого Моргана застрелил в лесу за рекой крестьянина по имени Барри. Бедняга попался на месте преступления – вынимал из силка зайца. Представляешь?! Обычного зайца! И за это убили человека! За то, что он хотел накормить голодную семью!
– Я уже слышал об этом.
– Ты говоришь так, будто считаешь нормальным убивать людей за охоту на кроликов? Я спрашиваю тебя, разве это не акт тирании?
– То, что Морганы звери, всем известно. Со стороны крестьянина крайне глупо было воровать на их угодьях.
– И это всё, что ты можешь сказать?!
– Я вообще не вижу смысла что-либо говорить на эту тему.
– Вот как? – обиженно протянул тот, кого Айрис про себя окрестила «энтузиастом».
– Да. Надеюсь у меня достаточно практичный склад ума, чтобы не воевать с ветреными мельницами.
– Я обращусь за правосудием!
– Против банкира Моргана? – с явным сомнением протянул приятный голос.
– А почему бы и нет?!
– Потому что твой рыцарский порыв ни к чему не приведёт. Волки не пожирают волков.
Айрис заинтересовалась молодыми людьми. Они отличались уже хотя бы тем, что вместо того, чтобы бессмысленно носиться за девушками, пытались вести осмысленную беседу.
На балу, ага!
Из этого, по мнению Айрис, вытекало, что, либо они большие умники, либо законченные тупицы. И в том, и в другом случае они выделялись из серой массы и заслуживали внимания.
Дождавшись, когда молодые люди закончат беседу, Айрис, со свойственной ей изысканной небрежностью движений, в которых презрение к окружающим удивительным образом смешивалось со снисходительностью, сделала шаг вперёд. Она, не таясь, пристально, почти в упор, разглядывала молодого человека, не мало удивлённого таким вниманием, прямо оказанным этой странной девушкой.
В ответ на её пристальный взгляд молодой человек почтительно склонил голову.
Лицо его показалось Айрис печальным. В карих глазах с длинными, как у девушки, ресницами, можно было прочесть что угодно, кроме дружелюбия и приветливости.
– Мы знакомы? – тихо проговорил молодой человек.
И его голос снова погладил слух Айрис мягкой кошачьей лапкой.
– Едва ли! – тряхнула головой она. – Но это досадное для меня