второй.
– Теперь, пожалуй, за знакомство!
Мой Бог улыбнулся и протянул ко мне свой бокал. Я тоже поднял сосуд, как бы поддерживая его. Теперь уже мне страшно было говорить потому, что я уже не управлял своим языком. Какой кошмар, хуже ситуации и быть не может!
Я сделал несколько больших глотков и только потом позволил себе выдохнуть. Глупая, надуманная уверенность проснулась где-то глубоко внутри меня. Откуда она там? Во мне-то?
– Теперь ты готов поговорить?
– Да! Я – готов!
– О, я вижу, вино сотворило чудо, возможно, надо было раньше так поступить?
– П-простите, Август Антипович… – вдруг осекся я, поняв, как глупо выгляжу. Это его уверенная ухмылка словно погружала меня в транс, превращая в настоящего раба.
– Можно просто Август, когда мы не на работе, – ответил мой Бог, тоже сделав глоток.
Мне почему-то показалось, что за этим восхитительным движением с придыханием наблюдали все, кто находился в зале. Иначе и не могло быть. Он же Бог.
– Я случайно. Обычно я так много не пью. Просто, действительно очень волнуюсь. Меня никто раньше не замечал. Никто не задавал такие вопросы.
– Прости, я не знал. Тогда и в самом деле, за это стоит выпить! Я должен извиниться, что не поддержу тебя в том же объеме. Боюсь, дорожная полиция мне этого не простит.
– Я понимаю, – икнув, я очень испугался и поспешил прикрыть рот рукой.
Быстро сделал еще несколько больших глотков, чтобы не разыкаться на весь зал.
– О, да ты совсем не умеешь пить, – еще одна улыбка, подаренная мне.
Только мне.
Это вино или он стал еще красивее? В глазах все как-то предательски расплылось. А еще, все там же под столом, его колено касается моего. Все так же непринужденно, все так же, не замечая меня, все так же приводя меня в горячий восторг!
Я понял, что слишком долго рассматриваю свой полупустой бокал, в котором отражаются слабые лучи заходящего солнца. Понятия не имею, сколько прошло времени в таком теплом молчании. Но это были прекрасные мгновения.
Очнулся я только тогда, когда женская рука поставила на наш столик маленькое блюдечко с чеком. Через мгновение на него легла купюра, раз в пять превышающая стоимость вина.
– Женя, Женя, пойдем, я отвезу тебя домой, – услышал над собой Его голос.
И почувствовал, как его железная рука аккуратно подхватила меня под локоть и помогла подняться на ватные ноги. Что я для него? Пушинка? Песчинка, которую не разглядеть под ногами…
Мы так и шли, он держал меня, словно младшего брата, перебравшего по случаю какого-то радостного события. Слава богу, идти пришлось недалеко. В скором времени, мы остановились перед огромным, темно-синим, как его глаза, спортивным автомобилем. Август открыл передо мной дверь и помог сесть на пассажирское сиденье. К этому времени меня, похоже, уже совсем развезло, потому что я неловко плюхнулся на дорогую кожу и с трудом затянул ноги в салон. Пристегнул меня уже он. Когда занял водительское сиденье – наклонился и, потянувшись через меня,