путь проделали и Катины подруги.
Когда Кате наскучило ожидание чуда, она оторвала взгляд от океанических вод, вытянула из-за борта наливные груди и покинула палубу быстроходной «Вальгаллы» походкой уморённой солнцем цапли. Катя спустилась в полутёмную каюту, где, выпив стакан освежающей газировки, устало растянулась на поскрипывающем кожей диване, достала из розового чехольчика новейший смартфон и, складывая по-разному губки, стала себя фотографировать.
В углу, в прохладительной каютной тени, как бы нарочито укрывающей лица, за столом, в мягких ореховых креслах сидели двое, фамилий и должностей которых рассказчик, памятуя о хваткости и беспрецедентной длине верхних конечностей упомянутых персон, оглашать не будет. Эти двое – назовём их Первый и Второй, – несмотря на долгожданный отдых, вели серьёзный, деловой разговор; присутствовавшая при этом Катя, представлявшаяся обоим не более чем биологической куклой для удовлетворения биологических потребностей, не вызывала у многосильных господ ни подозрительных мыслей, ни возражений.
– Ну что, нашли? – нетерпеливо спросил Первый.
– Ищут, – отозвался Второй. – Тут дело непростое. И потасовка, и свет пропал, и свидетелей нет. Никто ничего не видел, одни домыслы. Всё как-то запутано, неясно.
– Неясно, – фыркнул Первый. – Так выясни, коль неясно, выясни. Зачем, скажи, твоих нюхачей на деньги налогоплательщиков содержать, если они поганой рыбёшки сыскать не могут?
– Так рыба – не слон, ушла в воду – и ищи-свищи. В стране водоёмов до черта. Да она, может быть, сейчас в какой-нибудь луже плавники полощет.
– Так найди эту лужу и того, кто её в эту лужу запустил, не пешком же она из магазина вышла. Кто знает, что она ещё наговорила, кому и какой умник всё это заснял. Ты пойми, человеку можно не поверить: мне, тебе, папе римскому, даже президенту, а вот в россказни говорящей рыбы верится охотно, народ поверит, уже поверил. Ты погляди, чего эти грамотеи в интернете понаписали. «Рыба врать не будет». «Устами рыбы – устами младенца». «Говорящий сом – совесть России». Тьфу! Читать тошно. А если эта рыбина сейчас где всплывёт и о коррупции запоёт, о митингах, о национальных интересах, о народном богатстве, о конституционных правах? Допустим, скажем: ложь, провокация. А на кого свалим? Опять на Госдеп, на «пятую колонну», на вечных врагов отчизны, да? Нет, брат, не выйдет, не та история. – Первый качнулся в кресле и издал сердитый хрип.
– Отчего ж не выйдет? – возразил Второй. – Можно и на Госдеп свалить, можно и «пятую колонну» приплести. Не забывай о Пробойном и оппозиции, это ведь тоже вариант. Ты верно сказал, человеку можно не поверить; а сознательно говорящая рыба – уже немного человек. Стало быть, можно не верить и рыбе, и не поверят, если за дело возьмётся профи. Слава богу, такие профи у нас есть, и ты их знаешь, и по щелчку они сделают что угодно. Всё просто, надо только щёлкнуть. – Второй выглянул на свет, неторопливо