невзначай обмолвился при мальчишке? Может, даже приснилось? Щиты и наконечники копий сверкнули на солнце, на миг ослепив меня. Горлан из Ланаскола. Король. Приехал жениться на моей матери и взять меня с собой, за море. Она будет королевой. А я…
Он уже поднимался в гору. Я принялся осторожно сползать вниз. «А если она откажет ему?» Это голос корнуэльца, я узнал его. А потом – голос дяди: «Да все равно, если она и откажет ему… Мне бояться нечего, даже если он сам явится…»
Отряд неторопливо переезжал через мост. Лязг оружия и топот копыт слышался в неподвижном разогретом воздухе.
Приехал он сам. Он здесь.
На высоте фута над стеной я оступился и едва не упал. По счастью, мне удалось удержаться и благополучно соскользнуть на стену вместе с дождем листьев и коры как раз в тот момент, когда нянька пронзительно закричала:
– Мерлин! Мерлин! Господи помилуй, где же этот мальчишка?
– Я здесь… здесь, Моравик… я слезаю.
Я приземлился в высокую траву. Она бросила веретено и подбежала ко мне, подобрав юбки.
– Что там творится на дороге у реки? Лошади скачут, похоже, целый отряд… Святые угодники, вы поглядите на этого ребенка! Только на неделе починила тунику, а теперь глянь, на кого ты похож! Смотри, какая дыра – кулак пролезет, а грязный-то, грязный – бродяга, да и только!
Она протянула руку – я увернулся.
– Прости, пожалуйста. Я спускался и упал, хотел сказать тебе. Там отряд всадников – приезжие! Моравик, там король Горлан из Ланаскола! В красном плаще и с черной бородой!
– Горлан из Ланаскола? Господи, да это же всего миль двадцать от моей деревни! Хотела бы я знать, зачем он явился?
Я удивленно посмотрел на нее:
– Как, ты разве не знаешь? Он приехал жениться на маме.
– Чушь какая.
– Это правда!
– Ну да, правда! Уж я-то знала бы! Не говори таких вещей, Мерлин, а то попадет тебе. Откуда ты это взял?
– Не помню. Мне кто-то сказал. Мама, наверно.
– Не было такого, сам знаешь, что не было.
– Значит, я где-то слышал.
– Слышал, слышал! Говорят, чем щенок глупее, тем уши длиннее. От земли не видать, вот и слышишь все на свете. Чего улыбаешься-то?
– Просто так.
Она прижала палец к губам.
– Слишком много слушаешь того, что тебя не касается. Неудивительно, что люди говорят то, что говорят.
Если мне случалось проболтаться, я обычно отступал и уходил с опасного места, но сейчас я был слишком возбужден.
– Это правда, правда, вот увидишь! Какая разница, где я это слышал? Ну не помню я, но знаю, что это правда! Моравик…
– Ну что?
– Король Горлан – мой отец, настоящий отец!
– Че-го?
Возглас провизжал, как пила.
– А ты не знала? Даже ты не знала?
– Да не знала я, не знала! И ты ничего об этом не знаешь. И если только заикнешься кому-нибудь еще… Да откуда ты вообще знаешь, как его зовут? – Она встряхнула