ему правду.
– Больше ни слова об этом, – проворчал Шамплен. – Мне нужно как можно скорее забыть о том, что заставило твою сестру желать себе смерти, иначе я помешаюсь в рассудке, как и твоя несчастная матушка.
Они продолжали идти молча, каждый оставался при своем мнении. Отец знал, что Жасент была серьезным противником, и этому было простое объяснение: его дочь была очень на него похожа. Та же сила характера, та же непоколебимая решимость. Он всегда гордился ею, однако ни разу не высказал своего восхищения вслух.
Через четверть часа Жасент, как и обещала, постучала в дверь к Брижит Пеллетье. На сердце у нее скребли кошки, оттого что она снова оставила Сидони с Лориком одних: теперь им приходилось справляться с негодованием Шамплена, помешательством Альберты и отчаянием дедушки.
– Не беспокойся, за мамой присмотрит Матильда, – заверила ее сестра. – Правильно сделала, что согласилась помочь Пакому, это немного сгладит нашу вину за проступок Лорика. Я пока приготовлю на вечер пути́н. Помнишь, бабушка часто готовила нам это блюдо, когда мы здесь ужинали?
Пути́н, блюдо родом из Нью-Брансуика, представлял собой запеченный в печи отварной картофель с кусочками мяса. Покойная супруга Фердинанда Лавиолетта была родом из этой восточной канадской провинции и любила готовить блюда своего родного края, приготовление которых к тому же не было затратным.
– Ах, вот и ты! Входи скорее! – воскликнула Брижит, увидев Жасент на пороге своего дома. – Знаешь, Паком до сих пор спит… Я так и не смогла его добудиться. Он храпит там, на диване в гостиной.
Немного взволнованная этими словами, Жасент подошла к изголовью кровати, на которой спал Паком. На первый взгляд казалось, что он находится в полукоматозном состоянии, лежа с широко раскрытым ртом, наполовину уткнувшись головой в подушку.
– Я не знаю, что делать! – простонала мать. – Я стянула с него грязные сапоги, чтобы они не запачкали покрывало, а он даже не пошевельнулся!
– Мне понадобится чайная ложка, мадам Пеллетье: мне нужно осмотреть его язык. Принесите еще холодной воды и немного спирта. И сварите крепкий кофе.
Оказавшись наедине с Пакомом, Жасент пристально вгляделась в застывшее лицо спящего, на котором особо выделялись крупный нос и низкий лоб. Девушка изучила огромные руки с длинными пальцами. Под ногтями у него засохла черная грязь. «Эти руки касались Эммы, они вытащили ее из воды. А ведь она так любила танцевать в объятиях красивых парней! Однако последним ее сжимал в объятиях именно Паком. Печальный парадокс», – подумала девушка.
Будучи подростками, трое сестер Клутье, смеясь, убегали от дюжего мальчишки с вечно безумным выражением лица, к тому же заики. Милосердия с их стороны было, конечно, маловато. Но следует заметить, что, несмотря на все старания Брижит ухаживать за ним, от него часто плохо пахло. Зимой он забывал вытирать себе нос, а летом – вытирать со лба пот.
– Паком, пора просыпаться, – громко сказал девушка, легонько шлепнув его по щеке.
Паком