головой.
– Ну, не так страшно… Но как же его к нам приняли с такими родственниками?
– За него Юрия Владимировича просил Громыко.
Игнатенко многозначительно добавил:
– Лично.
Заместитель председателя КГБ заинтересовался:
– Почему? Выяснили? Родственник? Сын старых друзей?
– История куда сложнее. Я сам хорошо знаю отца Глазова. Когда Юрий Владимирович спросил мое мнение, я рекомендовал Сергея Глазова взять в кадры.
Зампред с интересом посмотрел на Игнатенко:
– Ну заинтриговал, полковник. Давай, рассказывай.
– История долгая, – предупредил Игнатенко.
Часть вторая
Совсем еще молодой Аристотель Оазис прошел мимо большой вывески с надписью «Объятия Афродиты» и толкнул обшарпанную дверь. Лестница с выщербленными ступенями вела вниз, в подвал. Аристотель уверенно стукнул в дверь кулаком. Высунулся здоровенный охранник:
– Какого черта тебе надо?
Не договорив, узнал Аристотеля. Криво улыбнулся:
– Заходите, пожалуйста.
Аристотель прошел в конуру хозяина и, не здороваясь, поставил сумку на стол. Хозяин конторы вздохнул и вытащил из сейфа большую пачку денег:
– Возьми половину, а? Остальное через неделю, клянусь матерью. Неделя плохая была, ничего не заработал.
Поколебавшись, вытянул из кармана две новенькие купюры и протянул гостю:
– А это лично тебе от меня. Клянусь, никто не узнает. Маленький подарок. По рукам, а?
Аристотель вырвал у хозяина из руки ключ. Сам открыл сейф, отсчитал вторую половину условленной суммы и бросил купюры в сумку. Хозяин с затравленным видом смотрел, как исчезают его деньги. Аристотель подхватил сумку и так же молча пошел к выходу. Охранник распахнул перед ним дверь и сделал вид, что улыбается.
За два года до этого Аристотель Оазис приплыл в Буэнос-Айрес на пароходе из обескровленной кризисом Европы, чтобы здесь, в Латинской Америке, добиться успеха. Оазис рассказывал потом, что ему еще не исполнился двадцать один год – возраст совершеннолетия по местным законам, поэтому он прибавил себе несколько лет, дабы выправить аргентинские документы и получить право работать.
В карманах у него было пусто. Нанялся мыть посуду в кафе. Комнату делил с дальним родственником и его женой. Комната располагалась над танцевальным залом. Спать было невозможно: внизу играла музыка, на соседней кровати пылкая пара неутомимо любила друг друга.
Оазис нашел место ночного оператора на телефонной станции и отсыпался днем, когда оставался один. Учил испанский язык, для чего читал местные газеты и внимательно слушал телефонные разговоры. Но вышибать долги по поручению местного мафиози прибыльнее и приятнее. Заработав первые деньги, потратил их на новые костюмы и уроки танго. Снял себе отдельную комнату.
Владельцы массажного салона избегали посторонних людей, поэтому вывеска на здании отсутствовала. Клиенты знали, что нужно подняться