какие-то свои бумаги на столе, только генерал-майор Фролов открыто и прямо смотрел на меня.
– Товарищ капитан, готовы вы ехать в Чечню для восстановления конституционного порядка? – Почти пробурчал себе под нос Шпанагель, не отрываясь от бумаг.
– Так точно, товарищ полковник. – Чётко доложил я. Все удивлённо вскинули головы, а Шпанагель оторвал взгляд от бумаг и с недоумением воззрился на меня.
– Что «так точно»: не готовы или готов?
– Готов, товарищ полковник, выдвинуться в Чечню для наведения конституционного порядка. – С вызовом заявил я.
В кабинете повисло многозначительное молчание, а присутствующие уже с интересом и любопытством уставились на меня, ожидая продолжения разговора, и он начался.
– Копытов, не понял? – Завёлся с полуоборота начальник. – Квартира у тебя есть, пенсию ты заработал. Зачем тебе это нужно?
– Товарищ полковник, я нормальный русский офицер и готов выполнить любой приказ командования и пенсия с квартирой здесь не причём.
– Копытов, ты наверное не понял? Я тебе не повышение предлагаю. Ты поедешь в Чечню в должности командира своей противотанковой батареи.
– Товарищ полковник, я готов ехать в Чечню в должности командира противотанковой батареи, – произнёс это с такой твёрдостью в голосе, которая наверно убедила Шпанагеля больше чем мои слова.
– Хорошо, товарищ капитан. Вы меня убедили. – Шпанагель повернулся к одному из своих полковников, – товарищ полковник, запишите себе: в течение двух недель подыскать ему должность начальника штаба и включить в приказ на очередное воинское звание «майор».
– Но едешь ты, всё равно командиром противотанковой батареи, – произнёс это, уже глядя на меня, начальник.
– Товарищ полковник, – попытался запротестовать я, – да, не ради звания «майор» и должности еду….
– Всё, Копытов, молчать, – оборвал меня полковник, – через две недели будешь майором. Иди.
– Есть. – Повернулся и вышел из кабинета. Только в коридоре понял, что я насквозь мокрый от этого разговора. Теперь-то мне стало понятно, почему Бондаренко вышел весь в поту. Видать ему тоже должность начальника штаба дивизиона не просто далась. Я повернулся на звук открывшейся двери. Из кабинета вышел генерал Фролов, подошёл ко мне и пожал руку.
– Молодец!
Чувство безмерной благодарности к генералу охватила меня: – Спасибо, товарищ генерал. Никогда не забуду вашей поддержки и не подведу вас.
Генерал по-отечески похлопал меня по плечу и ласково подтолкнул к выходу: – Иди, Копытов, занимайся своим делами.
Взбудораженный, состоявшимся разговором и незаметно для себя я оказался в канцелярии батареи, где меня ожидали угрюмые командиры взводов. Лишь через несколько минут, приведя свои чувства и мысли в порядок, спросил у них – Были ли они на беседе у командира полка?
Матвиенко тяжело вздохнул: – Были, товарищ капитан. Я объяснил причины, по которым не могу ехать в Чечню.
Перевёл