или хотя бы просто – горячего чаю. Я решительно предложил сделать остановку, размять отсиженное место и перекусить. Уверен, что пятые точки онемели у всех, но Драгин мою идею не поддержал.
– Не ной, – отрезал он. – Я предупреждал, что сегодня будет лить. На ночь пораньше встанем.
– А причём здесь погода? Я зад отсидел, оно от природы не зависит.
– Ни при чём. Но костёр под дождем я разводить не буду, мы же на этом как бы время потеряем, а мы, я так понимаю, страшно спешим, – он кивком указал на спину Артёма.
Артём обернулся, посмотрел на Драгина, но ничего не сказал.
– Фиг с ним, с костром, но размяться и съесть что-нибудь мы можем? – продолжал настаивать я.
– Вы что, дети?! – взорвался Драгин. – Вас по часам кормить? Может, вас ещё и на дневной сон уложить?! А стишки вам не почитать?!
– Ну, вообще, Драгин, раньше мы при любой погоде обедали, – заметил Вася.
– Чего, ещё один голодный?
– Да, – спокойно ответил Вася.
– Раньше думать надо было, ясно? Хотели идти, так теперь гребите! Задолбали ныть!
Я хотел было продолжить спор, Артём, кажется, тоже собрался вступить, мы одновременно обернулись, и я набрал уже воздуха, чтобы начать говорить на повышенных тонах, но перехватил Васин взгляд. Он выразительно посмотрел на Артёма, и слегка махнул рукой: бог с ним, себе дороже. Артём понял, кивнул, отвернулся. Я тоже выдохнул и сел на своё место.
День уже клонился к вечеру, а мы так и не выбрали подходящего места для ночлега. Драгин продолжал казнь за неповиновение: теперь он не принимал ни одной стоянки, которые мы смотрели. То берег казался ему слишком высок, то слишком полог; то слишком мало дров, то сплошной бурелом, то он видел звериную тропу, то ему просто не нравился пейзаж. И всё это – под казавшимся бесконечным мелким дождем. Когда мы в очередной раз выбрались на берег и осмотрелись – симпатичное место, выход удобный, поляна широкая, Драгин снова скорчил мину:
– И где, по-вашему, натягивать тент?
Я показал. Драгин принялся обходить поляну в поисках, к чему бы придраться, и тут к нам на берег выбрался Артём. Он бегло осмотрелся, и лицо его, обычно спокойное, приняло такое выражение, будто он готов заплакать.
– Драгин! – обратился он умоляющим тоном, – Прошу тебя. Я ужасно устал и замёрз. И страшно проголодался. Но я же не мог знать, что со стоянками будет так плохо! У меня же опыта никакого! Я понял, надо было тебя послушать. Я больше не могу плыть… Идти… Может, уже хоть где остановимся, а? Пожалуйста…
– Я предупреждал, – выдержав паузу, удовлетворенно ответил Драгин. – Ладно, хрен с вами, встаём, – и он пошёл отвязывать вещи.
– Спасибо, – сказал я Артёму, когда Драгин отошёл. Артём слегка кивнул, улыбнулся в ответ.
– Так, – обратился к нам Драгин, – расклад такой – мы с Васей идём за дровами, вы тут натягиваете тент. Справитесь?
Я только