было открывать глаза покойнице. Я знал, что они ярко-зеленые, были таковыми до разложения, как у Наташи! Мне было немного не по себе, ибо, абстрагируясь от того, что с телом сделало разложение, я видел, что Наташа – копия ее мама! Наташа, с которой я был на краю гибели, сейчас лежала передо мной в гробу, в похоронном одеянии…
…Только я взял голову двумя руками и приподнял с маленькой вышитой подушечки, как мои безымянные пальцы и мизинцы просигналили мне, что теменно-затылочная кость размозжена! Вот и интрига! Смерть наступила от сильного удара тупым твердым предметом по затылку. Женщина умерла мгновенно (кстати, ее тоже звали Наташа, мама назвала дочь свои именем, видя, что девочка будет ее копией). Мгновенная смерть… а кто тогда подвесил еще горячее мертвое прекрасное тело, засунув окровавленную голову в петлю? Кто это сделал, не нужно долго думать, чтобы понять, что имитировал самоубийство через повешение, и делал это, находясь в состоянии сильного аффекта. Вот для психолога задача. Человек размозжил голову, мысль у меня была – обухом топора – затем вытер от крови голову и волосы, сделал петлю – наверное на эту мысль натолкнула его находившееся рядом бельевая веревка, и повесил труп! Я уже рисовал картину убийства и, получалось, дилемма: умышленное или неумышленное убийство? То, что я подумал, что повесить труп подсказала рядом находившаяся веревка, я заранее склонялся к… неумышленному убийству! И скоро начал думать о месте совершенного преступления: сарай, который я проходил. Топор, веревка – им место в сарае. Но… зачем идти с жертвой в сарай, чтобы убить? Я был убежден, что труп, который нашли висящем в сарае, никуда не перемещали…
…Я сделал стандартное вскрытие «по Шору», взял кусочки органов на химический анализ, зашил труп и даже сам одел его и вышел к блюющему глав. врачу, который делал это, прижавшись к громадному кедру, дожидаясь меня и, наверняка, моля бога, чтобы я не позвал его, коллегу, в помощники! Мы направились в лабораторию больницы, чтобы упаковать органы в банки с формалином. На этом моя миссия с трупом была закончена. У больницы стояла кучка людей. Ждали меня. «Хороните!» – Сказал я спокойно. В лаборатории я распорядился, чтобы глав. врач по очереди направлял ко мне всех, кто может что-то сказать о покойной. Но не больше десяти человек. И расположился удобно в кабинете глав. врача (опускаю гигиенические процедуры, которые, конечно же совершил с собой, покинув переодетый труп с тряпками в собранный мной череп, вместо мозга, который оказался, как всегда, в животе, на месте желудка). Распорядился, что обедать буду после опроса «свидетелей». Глав. врач весьма дружелюбно пригласил меня к себе домой…
…Главное, что я узнал, что женщина вот уже год жила с молодым «вольным» охотником, каковых тогда на ДВ в тайге было чуть меньше, чем БИЧ-ей (бывших интеллигентных человек) – вольных индивидуальных старателей по драг металлам и золоту. Этот промысел в определенных