приобретенные знания. Прокравшись тихонько в дом, чтобы не разбудить заснувшего хозяина, Фелим снял висевшую на стене веревку; затем снова вышел за дверь и выложил ее кольцом вокруг стен, постепенно разматывая на ходу.
Закончив эту процедуру, ирландец переступил порог хижины, шепча:
– Наконец-то Фелим О’Нил будет спать спокойно, сколько бы ни было змей в Техасе!
После этого монолога в хижине водворилась полная тишина. Земляк святого Патрика, не боясь больше вторжения пресмыкающихся, моментально заснул, растянувшись на лошадиной шкуре.
Некоторое время казалось, что все наслаждаются полным отдыхом, включая Тару и пойманных мустангов. Тишину нарушала только старая кобыла Стумпа, которая все еще щипала сочную траву на пастбище.
Скоро, однако, обнаружилось, что старый охотник не спит. Он ворочался с боку на бок, как будто какая-то беспокойная мысль лишила его сна.
Перевернувшись раз десять, Зеб сел и недовольно посмотрел вокруг.
– Черт бы побрал этого нахального ирландского дурня! – процедил он сквозь зубы. – Разогнал мне сон, проклятый! Надо бы его вытащить и швырнуть в речку, чтобы проучить. Руки так и чешутся! Я этого не сделаю только из уважения к его хозяину… Наверно, я так и не усну до утра.
При этих словах охотник еще раз завернулся в одеяло и снова лег.
Однако уснуть ему не удалось: он ерзал, ворочался с боку на бок; наконец опять сел и заговорил сам с собой.
На этот раз угроза выкупать Фелима в ручье прозвучала более определенно и решительно.
Казалось, охотник еще колебался, когда он вдруг заметил что-то, изменившее ход его мыслей. Футах в двадцати от того места, где он сидел, по траве скользило длинное тонкое тело; в его блестящей чешуе отражались серебристые лучи месяца, и пресмыкающееся нетрудно было определить.
– Змея! – шепотом произнес Зеб, когда его глаза остановились на пресмыкающемся. – Любопытно, какая это ползает здесь по ночам… Слишком велика для гремучки; правда, в этих краях встречают гремучих змей почти такой же величины. Но у этой слишком светла чешуя, да и тонка она телом для гремучей. Нет, это не она… А-а, теперь я узнаю гадину! Это «курочка» ищет яйца. Ах ты, бестия! И ведь ползет прямо на меня…
В его тоне не чувствовалось испуга: Зеб Стумп знал, что змея не переползет через волосяную веревку, а, коснувшись ее, поползет обратно, как от огня. Под защитой этого магического круга охотник мог спокойно следить за непрошеным гостем, если бы это была даже самая ядовитая змея.
Но она не была ядовитой. Это был всего лишь уж, и притом самый безобидный, из той разновидности змей, которые в просторечии называются «курочками», в списке североамериканских змей они числятся среди самых крупных.
На лице Зеба отразилось любопытство, и то не слишком большое. Охотник не удивился и не испугался даже тогда, когда уж подполз к самой веревке и, немного приподняв голову, ткнулся прямо в нее.
После этого вообще нечего было бояться; змея тотчас же повернула и поползла обратно.
Секунду