волнение, и она прошептала:
– Во Франции есть только одна женщина, о которой можно сказать подобное!
Филипп припал на колено и с трепетом, подобным тому, с которыми верующие говорят о Боге, прошептал:
– Маргарита!..
– Королева!..
– Да!.. Королева!..
Незнакомка издала страшный, необъяснимый крик, крик, в котором были радость, гордость, невыразимое удивление, горькое сожаление и, возможно, глубокая жалость…
Она вновь упала в кресло, пытаясь обеими руками унять волнение в груди.
– Королева! – повторил Филипп, поднимаясь на ноги. – Я говорил вам, сударыня, что отныне я всего лишь бедное, лишенное души тело, существо, не принадлежащее самому себе, нечто вроде безумца… Как видите, я был прав… Я не сожалею о том, что открыл вам, человеку мне незнакомому, секрет моей безрассудной любви… так как секрет этот я хотел бы прокричать на весь мир… Теперь вы видите, сударыня, я не могу здесь больше оставаться и минуты, так что меня следует простить, как прощают умалишенных…
– Останьтесь, я вам приказываю! – встрепенулась незнакомка, увидев, что Филипп направился к двери.
И был в словах этих необъяснимый ужас…
Дама из Нельской башни, та, что столь гордо носила имя Аглая, которое означает «Великолепие», дрожала от странного волнения.
Она подошла к Филиппу, взяла его за руку, и молодой человек почувствовал, что эти изящные, трепещущие пальцы пылают, словно охваченные огнем лихорадки.
Прерывистым, умоляющим и в то же время властным голосом, Аглая проговорила:
– Зачем же так отчаиваться? Возможно, та, о которой вы говорили, не так недостижима, как вы полагаете? Возможно, если бы она собственными глазами увидела эту вашу любовь, которая потрясла меня до глубины души, возможно, тогда б и ее сердце билось так же часто, как и мое!
– Сон! Безумие! – прошептал сжигаемый собственными мыслями Филипп.
– Выслушайте меня! Прошу вас… Я знаю… Хорошо, я тоже открою вам свой секрет… Я не мещанка… Я принадлежу ко двору и знакома с королевой!.. О, вы дрожите!
– Я дрожу, – пробормотал Филипп, совершенно потеряв голову, – оттого, что нахожусь рядом с человеком, который видит королеву каждый день, приближается к ней, говорит с ней…
В страстном порыве молодой человек поднес к губам руку, которую держал в своей, и поцеловал ее столь неистово, что незнакомка вздрогнула.
– Я знаю Маргариту, – продолжала она уже более тихим, более хриплым голосом, – я могу сказать ей, какую страсть она внушает… И я полагаю… я уверена, что она будет тронута…
– Сударыня!.. О!.. Что вы говорите!..
– Правду!.. Маргарита, возможно, не так чиста, как вы полагаете! Маргарита – женщина, у которой тоже есть сердце…
Некое мрачное исступление охватило незнакомку, которая, пребывая на грани обморока, продолжала:
– Она ведь женщина. Ах, вряд ли вы найдете более страстную, чем она. Ни одна из женщин не любит саму любовь так, как она! Послушайте! О! Выслушай же все до конца! Знаешь ли ты, что