Ближайший к нему всадник, громко охнув, сполз с седла.
Остальные прикрылись щитами и обнажили сабли. Двое из них, понукая коней, попытались въехать в лес. Кони неохотно шли в глубь чащобы, испуганно прядая ушами. Тогда Hyp, сложив ладони у рта, издал протяжный волчий вой. Кони шарахнулись и повернули назад, подставив спины всадников. Еще одна стрела вошла под лопатку степняку, и тот, дернувшись, ухватился за гриву лошади.
– Отпустите нашего хана, а то всех перестреляю! – заорал он громко.
В ответ один из степняков занес над головой Едигира кривую саблю и крикнул:
– Могу его башку подарить тебе на память. Хочешь?
– Если ты мужчина, то выходи один на один. Тогда поглядим, чья шея крепче.
И тут он услышал крик Едигира, не крик, а стон из-за ремня, стянувшего ему горло:
– Рябой! Поспеши в Кашлык… Пусть готовятся встретить гостей, собирайте нукеров…
Голос прервался.
Hyp увидел, что один из степняков опустил рукоять сабли ему на голову.
– Псы! Подлые сарты! Дети шакала! – закричал он, в бессилии ударяя кулаками по стволу смолистой сосны. – Я с вами еще повстречаюсь! Вы еще своей кровью умоетесь!
В ответ раздался громкий смех и свист пущенной наудачу стрелы. После этого сарты двинулись по тропе, увозя с собой Едигира.
Рябой Hyp кинулся обратно к завалу, чтобы увести оттуда своих нукеров, добраться быстрей до Кашлыка, упредить степняков.
Неожиданно навстречу ему выскочил здоровенный сарт с копьем в руке. Он направил наконечник его в грудь менбаши и прошипел:
– Сдавайся, пес сибирский, а то умрешь!
Hyp, не сводя глаз с острия копья, бросил свой лук на землю. Их взгляды встретились, и тут Рябой Hyp в ужасе округлил глаза, глядя за спину степняка. Тот испуганно глянул назад, и Нуру хватило мгновения, чтобы выдернуть из колчана стрелу и с силой метнуть тому в горло.
Стрела прошла насквозь, пробив гортань. Сарт не успел и вскрикнуть, лишь скосил глаза вниз, где покачивалось оперение от стрелы, и повалился на Нура.
– Ты же просил бросить, – проговорил он тихо, опустил убитого на землю и вынул из его рук копье, подобрал лук.
Возле завала вдоль тропы шла сеча, и Рябой Hyp увидел, что степняки одолевают, прижав его воинов к завалу. Их осталось всего несколько человек вместе с раненным в плечо Буреном.
– Отходим! – закричал Рябой Hyp, напав на степняков сзади. – Все к реке и на ту сторону кто как может!
– А где Едигир? – спросил, тяжело переводя дух, Бурен.
– У них, – отмахнулся болезненно менбаши. – Я не смог освободить его. Но мы сможем помочь хану, если останемся живы. Уходим!..
Кучум, не принимавший участия в схватке после того как длинная сибирская стрела пробила ему щит, впившись в левую руку, услышал, что крики у лесного завала стихли, и сабли не звенят. Он пошел к тропе, ведя Тая на поводу. Навстречу к нему спешил юзбаши.
– Мой хан, они бежали! Преследовать ли их в лесу?
– Разобрать