круг по краям ринга, а малышне милостиво разрешили лечь прямо на землю и понаблюдать за боем, копошась под ногами старших ребят.
Мальчишки помогли мне раздеться. Бросив на землю шапку, я стащил с себя кожаную куртку и положил ее на шапку, потом снял жилет и положил его на куртку. Я попросил одного из учеников присмотреть за моими вещами и помню, с какой гордостью он взялся услужить мне. Затем на ринге появился Робин Снелл. Он начал кружить вокруг меня так резво, что я едва успевал поворачиваться, следя за его передвижениями. К тому же он оказался на несколько дюймов выше меня. Но я все думал о странном поведении Джона Фрая и о том, почему он приехал за мной так рано, и начинать бой у меня не было ни малейшего желания.
– Сойдитесь и пожмите друг другу руки! – закричал один из старших учеников, подпрыгивая от удовольствия. – Пожмите друг другу руки, щенки, и покажите, на что вы способны!
Робин схватил меня за руку и, бросив презрительный взгляд, ударил меня по лицу.
– Да что ж ты делаешь, паршивец?! – возмутился Джон Фрай. – А ну-ка, дай ему сдачи, Джен, чего стоишь? Во-во, так ему, так, добавь еще на закуску!
Как раз в этот момент я изо всех сил нанес Робину удар справа. Мой выпад, к великой радости зрителей, раззадорил нас обоих. Тумаки Робина градом обрушились на меня. Мальчишки что-то орали, но что, я так и не разобрал. Наконец первый раунд закончился, и я, тяжело дыша, ушел в свой угол, испытывая огромное желание махнуть на все рукой и признать поражение.
Один из старших учеников усадил меня к себе на колено.
– Глубже дыши, – посоветовал он, – и, главное, помни: не всегда конец боя похож на его начало. Часто бывает совсем наоборот.
– Время! – возвестил мальчишка, взявший на себя роль судьи. – Считаю до трех: если не поднимешься, значит, ты трус и твое место среди девчонок. Итак, один, два…
Не успел он сказать «три», как я, жарко и часто дыша, вырос перед своим врагом, держа боевую стойку.
– Разделайся с ним, Робин! Пусть знает, как связываться с таким, как ты! – выкрикнули из толпы.
Но разделаться со мной оказалось не так-то просто. Я ускорил темп боя и, уходя от ударов Снелла, стал атаковать его при каждом удобном случае. Я вертелся, делал обманные финты, полагаясь не только на ловкость рук – они у меня были в ссадинах и кровоподтеках, – но и на ловкость ног.
А между тем Джон Фрай, обращаясь то к одному, то к другому ученику, спрашивал, не пора ли прекратить побоище, потому как, не ровен час, Робин Снелл может вышибить мне мозги. Но, узнав, что за плечами у меня более шестидесяти боев, необычайно расхрабрился и, подойдя ко мне, шепнул на ухо:
– Не сдавайся, Джен, не возвращайся в Эксмур без победы!
И снова я сжал кулаки. Либо Робин Снелл свалит меня окончательно, либо я его отделаю так, что он запомнит этот бой на всю жизнь. Преисполненный решимости, я ринулся в наступление. Робин, уверенный в победе, криво усмехнулся, и я возненавидел его за эту усмешку. Он ударил меня левой рукой, а я ответил правой, угодив обидчику прямо между