с императрицей Елизаветой. Она говорила с ним в Царском Селе о поэтах и стихах.
– Женитесь, дорогой мой и пусть у вас будут дети, – сказала она ему на прощание.
Она рассказала, как рожала и держала на руках своего ребенка.
– Но разве он не родился мертвым? – вырвалось у него, хотя он понимал, насколько бестактен по отношению к ней.
– нет. конечно, только жить ему пришлось так мало, если бы я не была императрицей, мои дети были бы живы, уверяю вас, граф, – говорила она со странной уверенностью, и он даже попятился от нее не в силах оставаться рядом.
И странная тень подозрения возникла в душе его, но он не стал даже думать о том, что ему показалось в тот момент.
Он не мог тешить ее напрасными надеждами и заставить еще раз переживать то, что вероятно, для любой женщины невыносимо, а она уже страдала дважды. Он стал говорить о молодом арапе – лицеисте и прочитал даже несколько строк его стихотворения, которые быстро ему запомнились.
– Конечно, я не могу читать с таким запалом, как он сам, – говорил граф, но вы услышите его рано или поздно, Ваше Величество, если до сих пор еще не слышали.
– Да, – говорила она, – он самый забавный из всех молодых людей там, – и его взгляды часто наивны, то порой он кажется мне совсем взрослым, несмотря на столь юный возврат.
Она припомнила что-то и тихо улыбнулась. Он не посмел расспрашивать ее о том, что заставило улыбнуться, сама она так ничего и не сказала.
Николай был так влюблен в нее, ему ее было так жаль, то больше всего хотелось ему в тот момент выдать приемную дочь Анны за ее не умершего ребенка. Это было дерзостью и глупостью невероятной с его стороны, и граф едва остановился в своем странном порыве. Если бы у него были хоть какие-то доказательства того, что это могло оказаться правдой, он не думал бы ни одной минуты. Но даже сам он тогда был уверен в том, что этого не может быть, с таким же успехом ее ребенком мог считаться любой, более менее подходящий по возрасту младенец.
– Я не могу, – говорил он себе, – даже если бы это был на самом деле ее ребенок, – я не могу поступить с ними со всеми так. Младенец погибнет во дворце, я сделаю несчастной сестру, и она будет только еще больше страдать.
Сколько раз он убеждался в мудрости судьбы, и в том, что никогда не нужно вмешиваться человеку и что-то менять по своему усмотрению, потому что ему неведомы слишком многие вещи из того, что в этом мире происходит.
Глава 8 Фантазии графа
Фантазия графа в тот момент разыгралась бурно. Он понимал, что романист бы обязательно придумал такую историю. У брошенной императрицы появился тайный возлюбленный. И она рожает ребенка, который не может быть сыном императора. И они уносят ребенка в неизвестном направлении, а в руках императрицы остается мертвый ребенок какой-то служанки или крестьянки припасенный для такого случая. Она вынуждена принять это и не может и не хочет ничего знать о том, что происходит