так тепло и уютно прижиматься, сидя позади. Один этот миг стоит всей жизни.
– Держись! – прокричал он.
Я сцепила пальцы на его животе и посмотрела на небо. Солнце было еще высоко. Яркие лучи лились сквозь густую шапку разлапистых сосен, раскрашивая нас ослепительными мириадами. Усыпанное белоснежными ромашками поле вдали сверкало точно ожерелье из белого агата и жемчуга. В воздухе приятно пахло сахаристой сосновой смолой. Мне вдруг захотелось прикоснуться к каждому листочку и травинке, обнять могучие деревья, нырнуть с разбегу в пушистое цветочное облако. Природа вокруг нас просто взрывалась от красоты!
Наконец, мы свернули с тропинки в поле, и густой дым из выхлопной трубы скрыл нас ото всего мира.
***
Мы лежали на влажной от дождя траве, нагретой нашими телами. Среди бесчисленных желтых глазков ромашек расцветали и мои мечты.
– Почему ты не хочешь поступить в медакадемию? – спросил Серега, глядя на небо.
Тучи быстро рассеивались, словно и не было этих могучих тяжелых капель, промочивших одежду насквозь. Солнце улыбалось так ласково, будто хотело опуститься и прилечь рядом.
– Очень хочу, – прошептала я, наблюдая, как колышется тоненькая травинка, зажатая в его зубах.
– Тогда ты должна попробовать поступить.
– А с кем я оставлю маму?
– Можно попробовать перевезти её в город.
– Она не захочет. И скажет, чтобы я сначала доучилась в медучилище.
– А чего ты сама хочешь?
Я открыла рот и застыла, поняв, что теряю почву под собой. Мне и самой было не ясно, чего хочу. Остаться в этом захолустье, трудиться в местной больнице медсестрой или уехать в город, чтобы научиться спасать жизни людей? В моих слабых руках была вся моя судьба, и в них не было ничего кроме воздуха.
– Мои желания не самое главное…
– Есть еще ответственность за маму, я помню.
– Вот, видишь.
– Я скоро уеду. – Его голос донесся откуда-то издалека, с таким звуком обычно рушатся надежды, которые только начали принимать почти осязаемые формы.
– Знаю, – прошептала я, чувствуя, как несколько сантиметров, разделявшие нас, превращаются в пропасть.
– И ты мне сегодня приснилась, – добавил он тихо.
В его голосе прозвучала какая-то горечь, которой я не поняла. Слова медленно поднялись с губ и растворились на выдохе. Пропасть между нами тут же начала затягиваться, превращаясь в бурную реку, течение которой захватывало наши души и уносило с собой.
Приподнявшись, я случайно наткнулась рукой на его локоть, и мы смущенно переглянулись. Лучи струились с неба и вплетались в его иссиня-черные волосы.
– Правда? – выдохнула я, не смея отвести взгляд от этой красоты.
– Да,– спокойно ответил он и перевел взгляд на мои губы.
– Значит, всё удалось!
Моё лицо засияло. Я что, и правда, умею улыбаться?
– Что удалось? – нахмурив нос, спросил Серега.
Я упала обратно на примятую траву и захлопала в ладоши.
– Есть