он такое приёмщице нарочито громко, завидев издали, что к нему направляются двое неизвестных.– Вон два чучела ко мне кондыбают. Видать, дело у них до меня. Без Тихого ни один скворец не может.
– Ну, я пойду в избушку,– немного смутилась Танька, вставая с бревна. – Хоть и работы на сегодня нет, а вдруг кто из начальства заявится.
– Скажешь, что со мной беседу вела, так и заткнуться. А мы с тобой, Танюха, обязательно у меня на хате покувыркаемся. Вот освобожусь малость и… займёмся. Мне ещё твой мужик спасибо скажет за то, что станешь бодрой и весёлой.
– Да, ну, тебя, Сергеич! – Крикнула уже издали она.– Ты всё только обещаешь!
Сыщики дождались, когда сухопарая и явно находящаяся в «творческом» поиске приёмщица исчезнет из виду. Они подошли к закурившему сигарету Тихому с улыбками на лицах. Не очень-то, видно, на зонах подорвал в тяжких трудах и лишениях своё здоровье Федя Тишин. Выглядел молодо, как и есть, на свой положенный тридцатник с небольшим. Этакий бутуз, где-то ростом не больше одного метра семидесяти сантиметров или около того.
В новенькой синей стёганке и такого же цвета шапочке-вязанке он мог, вполне, сойти в каком-нибудь крутом отечественном кинобоевике даже не за уркагана, а старшего лейтенанта полиции. Рожа нагло-лилейная, почти святой или, где-то, рядом. Но вид самоуверенный, спокойный. «Шестёрки» везде хорошо живут,– подумал Зуранов,– но до поры до времени. Даже если они и козырные, всё одно, козлы отпущения или для бандитов, или для «самых справедливых» судов.
– Кого-то, пацаны, ищем? – Поинтересовался Тихий.– Может, меня или на задницу огромных радостей?
– Мы по твоему громкому базару осознали, что ты и есть Федя Тишин, да к тому же ещё и Сергеевич. Но ты, Тихий, как бы, думаешь о себе совсем не то, что знаешь,– почти по блатному сказал Гранкин. – Тебя, скворца, птицу ощипанную Палыч желает видеть.
– Оно, конечно, братан, ты сладко поёшь,– правая рука Тихого очень осторожно полезла во внутренний карман фуфайки-стёганки, сто процентов, за волыной. – А с Палычем я имею контакт только через мобилу, и если надо…
Но достать пушку из фуфловского нутра и докукарекать начатого им словесного поноса Тихий не успел. Алексей в прыжке достал ребром ладони переносицу уркагана, и тот, как куль с дерьмом, завалился под огромный штабель брёвен.
Зуранов перевернул Тишина на живот и защёлкнул на запястьях его рук «браслеты». Из внутреннего кармана бандита он достал хромированный револьвер японского производства, смятую пачку денег и бумажку, на которой нахально было перечислено полтора десятка фамилий, тут же домашние адреса. Надо же, ничего не опасался, прикрытый «мусорами». Иначе бандитов в форме полицейских не назовёшь. Без сомнения, записаны в кондуите бандита были те, кого Тихий был способен и должен убрать… замочить. Ясно, ему всегда конкретно давали наводку, объясняли, что делать и при каких обстоятельствах. Наверняка, одним из наставников «шестериллы» был уже отправленный в мир Раннего Неолита,