чтобы во главе всего войска снова двинуться на Афины, чтобы силою прогнать Эгея и его неожиданно объявившегося сына, о котором до сих пор никто ничего не знал и даже ничего не слышал.
С вершин Акрополя, от подножия храма Афины-воительницы, Эгей указывал сыну на клубящуюся вдали желтую пыль, которая как-то слишком медленно оседала на макушки курчавых олив. Пропадая в одних местах, она тут же, мгновенно, появлялась в других.
Там, вдали, скорее всего, просто угадывались, нежели замечались, отряды грозных Паллантидов. Там готовились колесницы, в ту пору такие малочисленные на эллинских землях, такие недоступные жителям Аттики, потому что мало кто был тогда в состоянии обзавестись хотя бы одним конем, а для колесницы их требовалась целая четверка… Эти чудные животные весьма, даже особенно, ценились людьми военными: кони не страшились ни копий, ни мечей, ни самых разнообразных трубных звуков.
Все упомянутое перед ним вдруг наполнялось каким-то гордым, каким-то воистину воинственным духом.
Эгей знал, что творится в стане врагов, потому что с появлением Тесея многие, прежние сторонники Палланта и его сыновей вдруг остро почувствовали, как переменились вдруг обстоятельства, как многократно возросли силы Эгея. Эти-то люди и начали сообщать царю, что происходит в рядах его противников.
– Мало у меня колесниц, – сетовал старый Эгей. – Некого даже выставить, если придется, а придется – наверняка…
Юный Тесей ничего не боялся, озирая все дали, простиравшиеся перед акрополем, несколько внизу от него.
– Отец! Управимся и без колесниц! – был уверен Тесей. – Кого меч не достанет, тот не увернется от нашей хлесткой дубины!
Эгей успокаивался, но, какое-то время спустя, стариковские тревоги усиливались заново.
– Вот там, – указывал он рукою в сторону Гиметтских гор, – в деме Гаррета, устроена засада. Это знаю я точно, чтобы ударить нам в спину, как только вступим в сражение с их главными силами, которые, из дема Сфетта, ведет нам навстречу уже сам Паллант. Так доносят мне верные люди…
– Ничего у них не получится, – не падал духом юный герой. – Одолеем их всех поодиночке.
И правда. Неожиданным ударом Тесею удалось рассеять сосредоточенных в засаде неприятелей. Его знаменитая трофейная дубина крошила кости всех нерасторопных, ломила им черепа. Она оказалась сейчас – самым подходящим, самым нужным оружием в этот момент.
Основные силы врагов, прослышав про это грандиозное побоище, устроенное Эгеем, разбежались сами. Паллантиды, спасаясь на колесницах, увлекали за собою и своих пеших клевретов.
Аттическая земля, наконец, оказалась полностью очищенной от заговорщиков и от крепко связанной с ними самой разнообразной нечистью.
Однако желанный явно покой старый царь обрел совсем ненадолго.
Не успел он прийти в себя, не успел, как следует, уже с помощью сына наладить государственные дела, – как произошло еще одно событие, которое повергло Афины в самое мрачное состояние.
Началось