называть своей. Однако она и слышать не хотела о визите к специалисту и приобретении слухового аппарата.
Несколько человек из Общины святого Эгидия познакомились с ней, когда она уже много лет жила в добровольном заточении в той самой комнатушке, в ссоре с жизнью, с миром и с собственной семьей. Слух ее сильно ухудшился. Живя в семье, она постоянно сидела у себя, в халате и в тапочках. Садиться есть вместе с остальными она не хотела, потому что, как она говорила (и возможно, это было правдой), ей дали понять, что она их раздражает. И конечно, она не могла выносить распущенность внуков, современных подростков, с которыми «этот бесхребетный» не мог сладить. Но был и еще один факт: у нее ухудшилась координация движений и ей требовалась помощь в еде и питье, чтобы не «учухаться», как она горько говорила, вставляя отдельные слова из диалекта своей молодости. Домашние с ней давно перестали разговаривать: «Это бесполезно, все равно она глуха и не соображает…», – говорили они. А среди сицилийской родни распространился слух, что она «безнадежно» выжила из ума, так что никто больше не заходил ее навестить.
Ее домашние не были плохими людьми. Они были как все: не знали, как с ней обращаться (как и ее новые друзья из Общины). У них были свои заботы. Они держали ее у себя дома, а это уже много. Было бы чересчур требовать от них общения, ведь она всегда смотрела на них враждебно и хмуро, замкнувшись в своем молчании.
Прошло пять лет. Пина снова стала одеваться. Она менее раздражительно смотрит на внуков: они тоже подросли и, возможно, меньше шумят. Дочь непрестанно делится своими заботами с матерью, довольная, что есть кому излить душу. А Пина начала выходить на прогулки, когда погода это позволяет (не слишком холодно, не слишком жарко…). В одну из таких прогулок она согласилась зайти на проверку слуха, чтобы понять, не стоит ли ей в будущем обзавестись слуховым аппаратом.
С возрастом угасают многие отношения и связи. Круг близких людей, родственников или друзей, постепенно сужается: сверстники или старшие по возрасту умирают, либо становится трудно поддерживать с ними общение (у каждого свои проблемы); дети, если они есть, часто уезжают из дому и порой живут далеко. А бывает, что они умирают раньше родителей, как многие больные СПИДом в Африке или в Азии.
С возрастом можно потерять близкого человека – спутника или спутницу жизни. И приходится в одиночку справляться с повседневными трудностями, одному выполнять то, что раньше делали вместе или делал партнер. Научные исследования также выявляют то, что подтверждено опытом: спустя полгода после потери супруга риск смерти партнера, оставшегося в живых, возрастает почти в восемь раз по сравнению со средним показателем для населения того же возраста. Часто отношения с мужем или женой бывают главными, а порой единственными отношениями в жизни: потерять их означает остаться в полной изоляции.
С годами в окружении остается все меньше сверстников, с которыми пусть и не было особых дружеских отношений, но