интерес вызвало опубликованное в 1912 г. сообщение о том, что английская судебная администрация открыла завещание Г.О. Гинцбурга. Из него следовало, что он оставил в виде наследства, кроме имущества в России, имение в Англии, оцененное в 390 тыс. фунтов стерлингов, которое им было разделено между десятью его детьми. Узнав об этом, многие не могли понять, как такой известный жертвователь на еврейские нужды ничего не оставил из этого еврейским обществам России. Как бы предвидя это, он в завещании писал: «Я всегда следовал примеру своих предков и постоянно помогал евреям. Поэтому я не нахожу нужным завещать единовременную сумму на благотворительные цели, так как я не сомневаюсь, что дети мои, оставаясь верными традициям их предков, будут отзываться на все нужды еврейского народа и будут постоянно поддерживать его благотворительные учреждения». В печати было сообщение о том, что в Петербурге в начале 1912 г. существовала Комиссия по распределению наследства Г.О. Гинцбурга. В ее состав входили его сыновья Александр и Альфред, Г.Б. Слиозберг и М.И. Шефтель. Они выделили 200 тыс. руб. для помощи еврейским учреждениям и распределили их между ними.72 Но имели ли эти средства отношение к британскому наследству или относились к российскому, сказать трудно.
Последний раз в своей жизни его сын Д.Г. Гинцбург выступил на собрании прихожан ПХС 17 мая 1910 г., когда сообщил о результатах Особого съезда представителей еврейских общин. Здоровье его все более ухудшалось. И 7 октября он направил в правление ПХС письмо, в котором просил по этой причине отставить его от должности председателя. А 10 декабря 1910 г., т.е. менее, чем через два года после смерти своего отца, он скончался.73 Для организации его похорон образовали комитет, в который вошли: М.Г. Айзенштадт, Г.А. Бернштейн, М.А. Варшавский (пред.), М.А. Гинсбург, М.С. Гуревич, А.Н. Драбкин, Б.А. Каменка, Д.Г. Каценеленбоген, И.Ю. Маркон, Г.Б. Слиозберг, М.И. Шефтель, Д.Ф. Фейнберг и др. Согласно выраженной им воле, его тело было решено не вносить в ПХС, венков на гроб не возлагать. Был открыт подписной лист для желающих, взамен их приобретения, сделать пожертвования на благотворительные цели: на содержание Курсов востоковедения, на еврейские бесплатные столовые и др. Заупокойное богослужение состоялось на квартире усопшего, где М.Г. Айзенштадт «произнес прочувственную речь». Он опубликовал в газете свое обращение к евреям, в котором писал, что вопрос об обряде захоронения он обсуждал с Д.Г. Гинцбургом незадолго до его смерти. Тот высказался за предельную скромность совершения всего того, что может быть связано с этим, подавая, как считал раввин, пример для подражания. В этом он хотел следовать тому древнему историческому событию, происшедшему в эпоху царствования Траяна, когда покойников хоронили весьма пышно, что беднякам было не по карману. Тогда патриарх Гамлиэль перед смертью приказал хоронить его скромно, в простом полотняном саване, что с тех пор, как сказано в Талмуде, стало общепринятым. Погребение Д.Г. Гинцбурга состоялось