трофеем должна была быть я, и мне не хотелось осознавать, что мужчина, который только вчера завладел моим телом, сегодня так запросто мог от него отказаться.
«Да ухватись ты ему зубами в глотку! – в мыслях кричала я, посылая свои вопли тому, кто должен был меня услышать. – Ведь даже обычные коты читают мысли! Услышь меня! Я не хочу принадлежать никому, кроме тебя!»
И случилось чудо! Наверное, все-таки приняв мое послание, Миург удачно отбил последнюю атаку. Когда, сгорая от страха и любопытства, я снова посмотрела сквозь щель в ладонях – увидела, как, прижав к полу отца, Миург стоит над ним, одной рукой упираясь ему в грудь, а второй сжимая глотку. Мишель же в это время, неистово извиваясь по земле и стараясь освободиться из объятий сына, надрывно хрипел и скалил зубы. Но Миург был намного выше и сильней его, к тому же – он был молодым мужчиной, поэтому и победа была предрешена еще вначале.
Еще немного потрепыхавшись, Мишель наконец-то смирился со своим полным поражением и, бессильно распластав тело по полу, замер.
– Она моя! – меж тем повторил Миург.
Я вздохнула с облегчением, думая, что мужчины, выяснив свой спор, сейчас уйдут из моей комнаты, и я наконец-то смогу прийти в себя.
Но не тут-то было! Дальше действия разворачивались еще более стремительно и странно. Пока Мишель медленно вставал, Миург подобрал из пола книгу и, открыв ее на первой попавшейся странице, внимательно стал вглядываться в картинку. А потом, отбросив «Камасутру» в сторону, посмотрел на меня. В его глазах хищника и самца я прочитала вызов. «И что ему от меня нужно?»– сидя на полу, я боялась даже вздохнуть. Но этот стремительный взгляд!..
А потом мужчина медленно и уверенно пошел ко мне. Я же еще сильнее вжалась в стену, которая, как показалось, была живой и теплой (но ведь так оно и было). Присев возле меня, несколько минут Миург внимательно изучал мое трепещущее тело, потом, резко подхватив на руки, понес к кровати. Каким-то шестым чувством я поняла, что сейчас может произойти.
Я думала, что хотя бы Мишель, встав на ноги, покинет мою комнату. Но старый мяур просто развернулся к нам лицом и – приготовился смотреть?
– Моя! – бросая меня на постель и становясь над моим беззащитным телом, сказал Миург. С мольбой взглянув вверх, между его сильных и волосатых ног я вдруг увидела вздыбленную мужскую плоть. Он же смотрел не на меня, а в сторону побежденного соперника.
С ужасом ожидая того, что будет дальше, я все-таки в глубине души радовалась, что достанусь не старому плешивому старику, а тому, от мысли о котором мое тело расцветает страстью.
– Мелисса, – опускаясь надо мною на колени, прошептал Миург, – и оно действительно откликнулось на его призыв.
Нестерпимое желание близости, о котором я прочитала в «Кама-сутре», начало возрождаться с новой силой, и огромным облегчением для меня было то, что утолить его собирался именно этот мужчина. Одно только могло мне помешать вполне насладиться его дикой страстью – глаза Мишеля.
«Наверное, таковы