в этот-то самый неудобный момент для вопиющих виски глоток Диккенса и Марка, и заодно для единственного в этом номере здравомыслящего голоса, практически вопиющего в своей фигуральной пустыне Паоло, происходит это страшное, наполненное своими непредсказуемыми и предсказуемыми возможностями происшествие, со своими ударами в дверь и криками: «Немедленно, падлы, откройте, это полиция!». И это понятно, что у страха глаза велики, а уши ещё шире, раз всем услышалась своя невыносимая для слуха интерпретация сказанного.
Вслед же за случившемся, Марк в одно мгновение показывает себя человеком слова, от которого он не только не отказывается, но и в точности демонстрирует всё то, что и обещал, безостановочно закашлявшись на месте. При этом и Диккенс в своём джентльменстве не собирается отставать от Марка, и он практически с Марком в одно время, как только раздались все эти удары, впал в умственный ступор, со стаканчиком на губах, по которым сейчас текло виски вниз, и ни одна капля из него так и не попала в горло Диккенса.
Что же случилось с Паоло, то об этом доподлинно неизвестно, а всё по причине того, что Тиша взял Глеба в свои крепкие руки и не позволил ему таким образом приводить в чувства этих господ. После чего они разворачиваются в обратный путь и прямиком следуют до лифта. Чей вид на этот раз чем-то не удовлетворил Тишу, и он предложил спуститься по лестнице. И хотя четырнадцатый этаж, это достойный для ног уважения этаж, всё же Глеб, увидев в этом предложении Тиши некий тайный подтекст, согласился с этим его предложением. С чем они и выдвинулись на лестницу.
А ведь между тем в предложении Тиши спуститься вниз по лестнице, не было ничего такого уж загадочного, – он почему-то посчитал, что вероятность новой встречи с людьми в костюмах в тройках, близка к реализуемости как никогда, и поэтому будет благоразумнее обойти стороной лифт по лестнице, – но только так думал сам Тиша, и только до тех пор, пока они спустя два пролёта вниз, вдруг к полной и частично невероятной для себя неожиданности, не натолкнулись на своих бывших попутчиков из поезда – ловкого парня и его спутницу с мольбертом.
– И это уж точно не случайность. – Одновременно подумали Тиша и Глеб, глядя сверху на поднимающихся людей, где им, пожалуй, понадобится ловкость или изобретательность, если они не хотят столкнуться со шляпой с широкими полями, под которой скрывалось так и оставшееся невыясненным лицо дамы с мольбертом. И, наверное, такая её предусмотрительность, с натянутой чуть ли не на глаза шляпой, если она преследовала цель остаться незамеченной, имела свои должные основания быть, всё же как в таком случае быть случайным встречным прохожим, как Глебу и Тише, кому куда интереснее обойти их стороной, нежели заглянуть даме под шляпу.
В общем, времени больно много на раздумье не было и, Тише оказавшемуся на крае атаки шляпы дамы с мольбертом, пришлось выслушать со стороны, как оказывается,