супружеской верности и семейной жизни. Когда же вьюнош присутствовал, молчала, как аквариумная рыбка.
Папа Лидочки, секретарь райисполкома, по-быстрому организовал молодым кооператив, чем Лидочка была очень довольна.
– Он просто неутомим как любовник, – говорила она, выкатывая и без того слегка выпученные черные глаза. – Я просто не знаю, куда от него прятаться. Мы просто не отрываемся друг от друга.
У Лидочки – всегда и все было просто.
На Диану Лидочкин муж, Жорик, впечатления не произвел. Уж очень метушлив и неоснователен он был. Может, по молодости, а может, и по более глубоким причинам. Чем-то напоминал он самого молодого кобелька на собачьей свадьбе, ошалевшего от открывшихся возможностей и блох.
Глаза его так и прыгали по коленям и другим частям тел подруг жены, сводя на нет все его усилия казаться светским. Учился Жорик на первом курсе металлургического, разговор о литературе мог поддержать на уровне «Машеньки и трех медведей», интеллектом блеснуть ему не удавалось. И в конце концов, по молчаливому соглашению с подругами, Лидочка стала приводить его через два раза на третий, а то и реже. Как она сама выразилась – исключительно в воспитательных целях.
На втором курсе пала Люся Тульчинская, пухлая, как пончик, аккуратная и остроумная девица, принципиальный противник брака как общественного института. Ее избранник, огромный, как Моххамед Али, выпускник химтеха, увидел ее в трамвае и две недели ходил везде следом как привязанный. Молча. Что в результате Люсю и сломило.
Парень он оказался приятный, сдержанный в суждениях, трезвомыслящий – так что Диана сразу поняла, что академического отпуска по беременности Люсе не избежать. Это и случилось некоторое время спустя.
К самой Диане «подкатывали» через два дня на третий, но героя «при коне и мече» среди приставал не было, а приключений она просто боялась, памятуя о своем танцевальном опыте.
К третьему курсу она уже чувствовала себя не в своей тарелке. За лето подруги обзавелись кто женихами, кто просто приятелями, которых стало модно называть «бойфрендами», и их сборища из тихих девичников превратились в обыкновенные «междусобойчики».
Диана была внешне интересной девушкой – подтянутой от природы, с загадочным, если не сказать – многообещающим, выражением серо-голубых глаз, пепельными волосами и походкой, которую мужчины называют волнующей, что сильно осложняло ее жизнь и взаимоотношения с подругами. Приводимые ими на вечеринки особи мужского пола после знакомства с Дианой меняли объект ухаживания, причем далеко не всегда делали это с достаточным тактом.
И поскольку ожидание героя все более становилось похожим на ожидание Годо, Диана задумалась над тем, чтобы внести коррективы в выдуманный ею образ. Первыми пострадали конь и трепетный финальный поцелуй – Диана уже твердо знала, что от мужчины можно ожидать большего, если он, конечно, мужчина. С внешностью было проще. По филфаку вовсю ходила поговорка: «Если мужчина чуть лучше обезьяны – это уже Ален Делон», и Диана в свои девятнадцать