сидеть дома и читать любимого Хемингуэя. В это время Хемингуэй на Кубе пьёт ром, курит сигару и думает – я бы мог сейчас быть в Париже, пить кофе рядом с увлекательным Сартром. Сартр в свою очередь, попивая кофе в Париже, думает – мне бы сейчас в Москву, поговорить о смысле бытия с великим Платоновым… А Платонов в это время бежит за мальчиком, размахивая метлой, и думает – убью гада!» Вот уж где действительно триумф экзистенциализма, причём не настолько далёкий от истины, как может показаться. Сталин, читая Платонова, как-то сказал: «Талантливый писатель, но сволочь». Такого же мнения был и Фадеев. Неудивительно, что жизнь писателя была сложна и горька, а конец и вовсе трагичным. Бродский сравнивал Платонова с Джойсом и Достоевским, а Волохов – с Беккетом… А вот ещё был на свете такой интересный советский поэт, как Николай Глазков. Он более всего знаменит тем, что изобрёл самиздат, ведь почти всю жизнь его не печатали. Глазков жил литературным трудом только последние свои годы, его лучшие книги вышли после его смерти. Возвращаясь на Запад, можно вспомнить судьбу несчастного Эдгара По, который, несмотря на колоссальный талант, так и не приобрёл ни славы, ни состояния. Более того, в итоге он спился и умер при странных обстоятельствах. Вспоминать подобных трагичных персонажей можно бесконечно долго, и это напоминает нам о том, что за всё надо платить по какому-то одному только Богу известному вселенскому закону. Кто-то расплачивается творчеством, кто-то жизнью, а кто-то и смертью.
Я привёл здесь эти мысли для того, чтобы лишний раз напомнить самому себе, из чего рождаются книги, искусство. Какие душевные и физические муки порой испытывает писатель, чтобы читатель испытал хотя бы какие-то эмоции. Я не первый год занимаюсь творчеством, мне знакомы ощущения полного провала и сладостного триумфа над самим собой… Но в первую очередь я всегда буду читателем, и как читатель я испытываю колоссальную благодарность к тем, кто буквально лез в петлю ради моего досуга.
Один из таких писателей – Эрнест Хемингуэй. Мы все знаем, что это был человек с удивительной судьбой и трагичной смертью. Это был человек, обладавший настолько кратким и насыщенным стилем, что даже странно, как ему удалось написать столько полновесных романов. Один из этих романов, «По ком звонит колокол», повествует о гражданской войне в Испании, о той войне, которую Эрнест видел своими глазами. Гражданские войны всегда жестоки и непримиримы – слишком велика ненависть к тем, кто ещё вчера был твоим отцом, братом, соседом… Поэтому дело описания таких событий является особым литературным подвигом – слишком уж многое нужно пережить и переосмыслить. Сам Хемингуэй говорил, что весь роман является вымыслом, и, если брать лирические его стороны, – это похоже на правду. Но тем не менее по ходу прочтения не пропадает чувство причастности к этим драматическим событиям и понимания того, что, если это и не было на 100% правдой, то могло ей быть. Опять же стилистически этому чувству хорошо помогают диалоги персонажей – они почти все