как валуны, в недрах его пасти клокотала грязно-желтая слюна и пересыпались молотые груды старых костей. – Вот этот мальчишка, который отрезал от меня кусок! Ну-ка, ну-ка, теперь мое время отведать кусочек дрянного мальчишки!..»
Он легко подхватил Гензеля бугристой и мощной конечностью, выросшей из разбухшей туши, и потащил прямо к пасти. Гензель ощутил липкий гангренозный смрад, источаемый ею, закричал от ужаса, стал лягаться ногами изо всех сил – и вдруг в какой-то момент понял, что уже проснулся.
Он лежал на твердой земле, в щеку упирались травинки, пахло раскисшей землей и древесной трухой – самые обычные запахи, если спишь, уткнувшись лицом в траву.
А еще он вдруг понял, что кроме них с Гретель в ложбине кто-то есть.
Ощущение это было жутковатым, потому что показалось, будто оживший мясной дом из его сна пялится Гензелю в спину. Чтобы сбросить морок и убедиться, что дом стоит на прежнем месте, Гензель быстро продрал глаза.
И не удержался от судорожного испуганного вздоха. Они и в самом деле были не одни.
Неподалеку от них, задумчиво разглядывая детей, стоял человек. Женщина – машинально определил разум, быстро сбрасывающий с себя звенящие оковы сна.
Несмотря на неожиданность встречи, взгляд Гензеля быстро обежал незнакомую фигуру, схватывая детали.
Молодая. Он всегда плохо угадывал возраст взрослых, не считая разницу в десяток лет чем-то существенным. Но эта женщина действительно выглядела молодо, лет на двадцать или, может, двадцать два. Гладкая кожа, чистые и ясные глаза, голубоватые, как легкие весенние облака, блестящие черные волосы. Удивительно свежий вид для человека, оказавшегося в Железном лесу, подумалось Гензелю. Ни тебе исцарапанного лица, как у них с Гретель, ни землистого оттенка кожи, ни даже пятен грязи. Ни дать ни взять – словно полчаса назад вышла из горячей ванны.
И одета совсем неподходяще для здешних краев: средней длины черное платье из мягкой ткани, которое мгновенно оказалось бы порванным, сунься она в лесную чащу. В городе подобных не носили, но Гензель интуитивно решил, что оно сродни окторонскому гардеробу: без показной роскоши, но сшито очень добротно и элегантно. Ноги стройные, и тоже без малейших царапин, а на ногах – легкие туфли.
Эта женщина не выглядела опасной, и руки ее были пусты, но у Гензеля отчего-то засосало под ложечкой, когда он встретил чужой взгляд. Так бывает, если оказаться вблизи от неизолированного силового кабеля под большим напряжением, – глаза не видят явственной опасности, но тело улавливает разлитые в воздухе частицы затаенной силы, гудящее вокруг напряжение. В женщине сила была, это он сразу почувствовал. Сила неизвестная, незнакомая, но из числа тех, с которыми определенно не стоит связываться.
– Так-так-так, – сказала женщина, без смущения разглядывая его и Гретель. – Вот это новости. Я думала, видела уже всех зверей Ярнвида, даже самых причудливых из них. Но, оказывается, ошибалась. Подобных зверят мне видеть еще не приходилось.
От