– почти пуст. Было очень и очень странно по ощущениям – заходить внутрь, не заботясь о коне, седле, седельных сумках…
– Что изволит ваша милость? Поужинать, отдохнуть?
Кабатчик выглядел опрятным, несуетным и довольным жизнью, такие с первого слова, с первого взгляда вызывают доверие и симпатию.
– Отужинаю… слегка. И еще, добрый хозяин, я тут, кажется, заблудился: протрезвел – вижу, что без коня, на окраине, но не пойму где именно. Потом подскажешь мне обратную дорогу попрямее.
– Будет сделано! Молочного мяска? Под уксусом, отбитого, обжаренного с сухарями? Винца?
– Пожалуй. Только немного, я сначала распробую. Вина никакого, подай взвар, но не сладкий, а с кислинкой.
– Будет сделано! Присаживайтесь, ваша милость, куда хотите, места много, а я немедленно все подам! Взварчик ядреный, в один миг и освежит, и отрезвит!
Керси, однако, не стал присаживаться, верный полученной с детства выучке, он небрежно облокотился на трактирную стойку, и рассеянным, томным, совершенно расслабленным взором столичного бездельника, ощупал окрестности трактирного зала, стараясь не упускать ни единой мелочи. Летний вечер мог бы привлечь и побольше посетителей да постояльцев, а так – трое в углу бубнят, да и все… Простолюдины, кто их там разберет – разбойники они с большой дороги, или просто отставные солдаты, сохранившие в себе любовь к площадной брани и боевому оружию… Все спокойно… вроде бы.
– Уже? Ну, ты молодец, хозяин!
– Все, чтобы угодить вашей милости! Но отчего же вы…
– Нет, нет, я здесь, у стойки побуду, с тобой поговорю, если ты не против?
– Никак нет, ваша милость, только рад буду, сочту за честь.
Керси показалось, что хозяин отвечает чуточку громче необходимого… Быть может, для того, чтобы их беседу было слышно в углу?.. Хм… Но от самого хозяина явно не исходит ни малейшей угрозы, Керси это чуял очень хорошо. Соглядатаи там сидят, воришки ли, просто любители ссор? Это даже забавно будет, если что…
Керси стремительно и ловко порезал мясо на удобные часточки, и теперь уже сидел вполоборота от стойки, лениво накалывая на кончик кинжала то один кусочек, то другой…
– Почему без слуг?
– Слуги отдыхают после праздников, в ночи подменит старший приказчик. Жене вот-вот рожать, ваша милость, поэтому ее нет, я же с утра до вечера при стойке. Но это временно…
– А это что за гобеленчик висит? Зачем вы его такой ветхий держите здесь? А, хозяин? Он ведь уже выцвел от старости?
– О-о-о, ваша милость! Сей гобелен, на который вы изволили обратить ваше высокое внимание, отнюдь не прост и не тряпка. Это священная реликвия нашего трактира, своего рода оберег! Вы же сами видите, что на нем изображено!
В Керси проснулось любопытство и он вгляделся.
– Вижу… Нечто вроде цуцыря в лесу, палкой сшибающего орех с какого-то пня. Так?
– О, нет, о, нет, ваша милость! Сей гобелен изображает судьбоносную битву времен