я просто поинтересовался, с чего мне следует начать. Игорь Олегович, не выказав удивления столь банальному вопросу, посоветовал составить список работ, близких по материалу той теме, которую я выбрал для диссертации, а также указал имена исследователей, на чьи книги я должен был обратить особое внимание. Он сообщил мне также, что после составления библиографии я могу вновь обратиться к нему, если возникнут какие-то вопросы.
Среди аспирантов кафедры зарубежной литературы в ту пору было принято посещать лекции известных ученых, причем среди избранных были не только литературоведы, но и философы, историки, искусствоведы. Старшекурсники сообщили мне, в каких вузах обитают знаменитости, а также настойчиво порекомендовали побывать на лекциях Шайтанова. Я последовал совету и при первой же возможности пришел на его лекцию. Большая аудитория, вмещавшая около двух сотен человек, была переполнена. Кроме студентов на скамьях можно было увидеть серьезных дам, которые еще до начала лекции что-то старательно писали в своих блокнотах; мужчин провинциального вида с помятыми лицами, очевидно приехавших на курсы повышения квалификации; богемную молодежь, явно не имевшую никакого отношения к педагогическому образованию. Вся эта разношерстная публика мгновенно замолкла, когда за трибуной появился лектор. Игорь Олегович объявил тему лекции, познакомил с ее общим планом и после небольшой паузы начал свой монолог, который иногда переходил в диалог со слушателями. Все происходящее мало чем напоминало традиционную лекцию или по крайней мере такую, к какой привык я в годы своего студенчества. Хотя перед выступавшим были разложены какие-то листочки, он в них почти не заглядывал. Лишь иногда, когда нужно было привести какую-то длинную цитату, он вспоминал про них. Содержание лекции словно бы рождалось на наших глазах и вызывало впечатление импровизации на заданную тему. Позднее я узнал, что каждую лекцию предваряла тщательная подготовка. Речь лектора, интонационно богатая и разнообразная по ритму, завораживала публику, и даже сложные научные проблемы (Игорь Олегович никогда не пытался упрощать материал своих лекций для среднего студента), которых он касался, казалось, легко проникали через препоны и блоки даже в головы студентов-тугодумов.
По окончании лекции его обступила толпа студентов, суровые дамы с блокнотами терпеливо ждали своей очереди. Студенты оживленно гомонили, задавали вопросы, делились впечатлениями о прочитанном, сообщали, где и что они слышали о лекторе последний раз: «Игорь Олегович, о вас говорили на радио “Свобода”», «Игорь Олегович, о вас упоминали в статье…» и т. п.
Выступления Игоря Олеговича на заседаниях кафедры были не менее яркими. Отзывы о докладах других членов кафедры были подробными и аргументированными. Аспиранты, которым приходилось представлять какие-то части своей диссертации, с тревогой ожидали его оценки. Если «Шайтанов давал добро», аспирант облегченно вздыхал и считал, что половина пути к защите уже пройдена.
Закончив