следующего дня на литургии причастилась Святых Таин. В храме стоял гроб великого князя, скрытый богатым покровом. Когда подходила к гробу, сердце было уже спокойным, насколько это возможно. Однако вздрогнула: Сергей Александрович будто подошел и встал рядом.
Два дня Елизавета Феодоровна провела у гроба великого князя. Два дня он словно не решался сказать ей, что хотел сказать. На третий день сердце ясно произнесло: «Иди к Каляеву, возьми с собой Святое Евангелие. Подари ему. Скажи, что я его простил».
Она встала, поспешила в дом, велела приготовить платье, переоделась. И поехала в тюрьму, к Каляеву.
Свидание ей разрешили не сразу. А какое у него лицо, у этого Каляева?
Каляев оказался действительно немного похожим на Раскольникова.
– Зачем вы здесь? Хотите рассердить меня своей показной добротой? Я знаю, что вы притворяетесь.
Елизавета Феодоровна заметила, как он бледен.
– Вам ничего не нужно? Вы не больны?
Он не выдержал:
– Прекратите!
Затем сказал с неожиданным теплом:
– Я много раз видел вас вместе с ним. Я не хотел убивать вас. Но я убил его. Я казнил его! Жестокого и бесчувственного человека, одну из главных частей механизма угнетения.
Она ответила вопросом:
– И вы не поняли? Вы ничего не поняли?
Каляев осекся, затем повторил:
– Когда вы были с ним, я не решался его тронуть!
Он, вероятнее всего, был просто зол. А она сказала почти просительно:
– Вы действительно не поняли, что, убив его, вы убили меня?
Каляев отошел от нее, отвернулся: мол, уходите. Тогда она достала Евангелие.
– Сергей Александрович просил меня навестить вас. И просил передать вот это – Святое Евангелие. Он прощает вас. И я надеюсь, что вы покаетесь. Хотите, я позову священника?
Каляев молчал.
– Я очень прошу вас принять Евангелие и икону.
Но он отказался.
Елизавета Феодоровна, оставив принесенное в камере, отправилась писать прошение на высочайшее имя о помиловании Каляева. В просьбе ей отказали.
Вскоре Елизавета Феодоровна, решив посвятить себя делам милосердия, продала имущество и драгоценности, купила усадьбу и сад на Большой Ордынке. Идея небольшой женской обители, устроенной по образу древних диаконис, очень нравилась великой княгине. Над архитектурным проектом обители, названной в честь святых сестер праведного Лазаря, работали лучшие мастера Москвы – Щусев, Фрейденберг, Стеженский. Главный храм – во имя Покрова Пресвятой Богородицы – архитектурой и белыми стенами напоминал о первых церквях, построенных на Руси. Духовником обители стал протоиерей Митрофан (Серебрянский), будущий исповедник, человек огромных духовных дарований.
Великую княгиню стали называть Великой Матушкой. Во время Первой мировой войны в полковом госпитале Елизавета Феодоровна ассистировала врачам при операциях. Говорили, что, если великая княгиня хотя бы присутствует, операция проходит удачно и оперируемый почти не чувствует боли. Порой раненые просили позвать