свежей разметкой,
Улиц трепетность узких,
Пьяниц с вечера в клетку
Поместили, в кутузку.
А в районной больнице
Все сверкает пиздато,
Надевайте, сестрицы,
Поновее халаты.
Но смотрите, без фронды,
И молчать о зарплате!
Государевых фондов
Все равно всем не хватит.
Красят, драят и чистят,
Хлебы с солью – на блюда,
Вдруг кого-то отыщет
Власти малое чудо?
Зипунами окраин
Зябко город укутан,
Нет, не станешь ты раем,
Разве что, на минуту.
Свобода
Cвобода приходит нагая,
В грязи, непотребстве, крови,
Ее беспрестанно лягают,
Лишь редкие скажут: – Живи!
Ни хлеба, ни мира, ни веры,
Одна неудобная честь.
Но парус расцвел у галеры,
Но страха свинцового несть.
На время. Всего лишь на время.
Покуда не врезали в темя.
У телевизора
Много злорадства и мало ума.
Братьями были? А что же сегодня?
Из телевизора движется тьма.
Значит, напрасно ты голову поднял?
Власть – это свято. И надо терпеть.
Или чиновник с толстеющей харей,
Или бандит. И слеза на золе.
Каждый к тебе подойдет и ударит.
Сытость. Покой. Хоть немного пожить
Так, чтоб ничто ничему не мешало.
Но за любое движенье нажим,
Кажется вражеским выпадом шалость.
Всюду предатели. Всюду враги.
Как уберечь золотую стабильность?
Совесть, молчи. Окаянная, сгинь.
Сильным способен быть только бессильный.
Наутро
Они помянули убитых.
Слегка подлатали закон.
«Никто и ничто не забыто!» —
С трибуны воскликнуть легко.
Пора за работу. Иначе
Разруха за горло возьмет.
…а жены и матери плачут…
И стынет над омутом лед.
Заря
Царь сбежал. Казна пуста.
Гарь легла навек на лица.
Отдыхает темный стан.
Воронье вокруг бранится.
Пригляделись сквозь туман:
Возле трона тени те же,
Та же квелая зима,
Нет одёжи у надежды.
Души мертвых ввысь летят.
Надо жить, никак иначе.
Вот и выросло дитя.
Перед ним встает задача
Та же, с чистого листа:
Царь сбежал. Казна пуста.
На площади волнуется народ
На площадях волнуется народ,
Гудит как улей в день веселый мая,
– Наш царь – проглот, тиран и идиот!
Пророк вещает, кулаки вздымая.
– Он попирает вольность древних лет,
Не чтит богов и спелся с иноверцем,
Таких злодеев не было и нет,
Он яд змеи хранит под черным сердцем.
– А что нам делать? Научи, пророк!
За непокорность