но почему именно я должна с ним возиться?» в сотый раз спрашивала себя Соня, уже выходя из подъезда на освещенную ярким солнечным светом улицу. Стоял чудесный теплый день. Воздух был наполнен ароматом цветущих яблонь, ласковый ветерок трепал длинные Сонины волосы и ее настроение постепенно улучшилось.
Уже подъезжая к больнице Соня совершенно успокоилась и только мечтала поскорее отвязаться от Юры. Мысленно она уже примеряла обручальные кольца вместе с Кириллом.
Герасимов действительно выглядел очень плохо. Им разрешили поговорить в больничном дворе и теперь они сидели на деревянной скамейке, покрашенной в ужасный грязно-зеленый цвет. Молчание затягивалось, Соня не знала, что говорить в таких случаях, а Юра казалось совершенно ушел в себя.
– Я наверное пойду, – неуверенно начала Соня, мечтая как можно скорее отсюда смыться.
– Подожди, – внезапно грубо прохрипел Герасимов.
Соня испуганно замолчала. Только скандала ей сейчас не хватало.
– Юра, – Соня попыталась его успокоить, – тебе нельзя волноваться. Я приду завтра и мы обо всем поговорим.
– Завтра ты не придешь, – Герасимов словно прочитал ее мысли – Ты знаешь, что я давно тебя люблю?
Соня с преувеличенным интересом разглядывающая свои дешевые туфельки, с раздражением ответила:
– Зачем все это?
– А затем, что я тебя могу сделать счастливой, а ты постоянно выбираешь мужчин, которые делают тебя несчастной.
«Намекает на первого мужа, скотина», она разозлилась не на шутку и теперь еле-еле себя сдерживала:
– Прекрати пожалуйста, – звенящим от гнева голосом, попросила Соня. – Этот разговор не нужен ни тебе, ни мне.
– Ты опять собралась замуж?
– А тебе – то какое дело? – не выдержала и закричала Соня.
– Я тебя люблю, – упрямо повторил Герасимов и неожиданно предложил. – Давай поженимся!
Соня больше не могла вынести ни минуты рядом, с этим худым, заросшим трех дневной щетиной и неприятно пахнувшим больницей, чужим мужчиной. Она решительно поднялась:
– До свидания, Юра! Поправляйся скорее.
Герасимов схватил ее за руку:
– Хотя бы обещай, что не выйдешь замуж за первого встречного, плохо знакомого тебе человека! И пожалуйста, подумай над моим предложением! – Герасимов смотрел на нее глазами больного ребенка.
– Обещаю! – заверила Соня, думая о предстоящей регистрации, 8 июля. – И обязательно подумаю над твоим предложением!
Она легко вырвала руку и не оглядываясь побежала к выходу. Едва ее ножка ступила за больничную ограду, из головы Сони тут же вылетел и Герасимов и его идиотское предложение. Она бежала на встречу к Кириллу. Что могло быть важнее?
У Герасимова в тот же день случился кризис, и врачи вернули его буквально с того света. Он еще долго пролежал в больнице, но Соня больше ни разу так и не пришла.
Теперь, вспоминая все это, Соня чувствовала себя последней дрянью. Так паршиво на душе у нее